(не) Измена. Ребенок от бывшего мужа

Мой бывший муж имеет такую давящую энергетику, что люди страшатся его. А учитывая, что глава края сам лично привез пациентку, да еще и в таком непонятном состоянии, явно после нападения…

Словом, в бледном лице врача я вижу испуг и понимаю, что не хотят знать кто на пациентку напал. Сам новый глава края, или он просто отбил меня от бандитов.

В обе версии сложно поверить, но тем не менее. Избавляюсь от рваных колготок. Вот она я с ссадиной на попе, которую врач бережно осматривает и прикладывает что-то охлаждающее. Так же проходится каким-то раствором по ссадинам на ногах.

Сразу же становится легче. В принципе сейчас становится легче. Да и первый шок проходит, и я понимаю, что выгляжу не так ужасно. Без колготок вообще никто не скажет, что на меня действительно напали.

- Сделаем все же рентген, - слышу задумчивый голос и молча позволяю делать с моим телом все, что нужно, - я вам выписал болеутоляющие. Несколько дней может поныть спина, но в целом, думаю пара дней и все пройдет.

Пожимаю плечами и иду куда следует. О своем здоровье забывать нельзя. У меня на руках дочка, а это ответственность в первую очередь.

Спустя пол часа опять смотрю в задумчивое лицо врача. Все такой же бледный, но уже немного более расслабленный.

- Все в порядке, Яна Владимировна. Ни трещин, ни переломов.

Ничего не отвечаю. А мужчина тем временем как-то все больше напрягается. Смотрит на меня буравящим взглядом каким-то.

Мужчина берет со стола очки, надевает, потом снимает и принимается протирать стекла платком.

Напрягаюсь отчего-то. И когда врач вновь подает голос, меня словно водой ледяной окатывают.

- Яна Владимировна. Вас может осмотреть гинеколог. На момент повреждений. Это необходимость. Так же у нас в клинике работает первоклассный психолог. Это конечно не его профиль, но для вас… мы готовы всячески содействовать…

Прикрываю на мгновение глаза. Становится отчего-то по – началу стыдно… а затем меня и вовсе начинаю смеяться.

Скорее всего это стресс, но… замолкаю так же быстро и упираю серьезный взгляд на врача.

- Новый глава края меня не насиловал, если вы на это намекаете, - чеканю грозно слова, а сама замечаю, как врач заметно выдыхает.

Ясно. Мне все теперь ясно. Слово Михаила Воронова - закон и если бы сейчас я призналась в страшном преступлении главы края, мне бы явно никто не помог. Прикрыли бы, осмотрели, поправили, так сказать, изъяны, но… врач ведь не предложил мне писать заявление, или вовсе не посоветовал пройти медицинское освидетельствование.

- Это… это хорошо, - отвечает невпопад врач имя и фамилию которого я не спросила по началу, а сейчас становится и вовсе не интересно.

- Я могу идти? – спрашиваю равнодушно, и мужчина как-то чуть ли не пятнами идет.

- Если гинеколог не нужен… - мямлит как-то, растягивает слова, а я прерываю бессмысленный поток слов.

- Не нужен, - говорю четко и давлю интонацией.

От Михаила научилась видимо. Заставляю себя быть сильной и не дать слабины, хотя у самой все внутри дрожать начинает от мыслей, что к гинекологу пройти придется, а там… там и ясно станет, что рожала я…

Глупо думать, что Михаил если захочет не узнает о Масечке, но сейчас. В эту самую минуту я не готова к этому. Не готова к тому, что может произойти. Мне нужно время, чтобы осмыслить, чтобы прийти в себя, и чтобы понять что же делать дальше.

- Хорошо, тогда вы свободны, - и вновь врач вклинивается в мои мысли, а я смотрю на мужчину, на кабинет столь богато обустроенный, на грамоты, которые на стене висят и страшно становится насколько же власть делает людей марионетками в руках власть имущих.

- У вас здесь есть уборная? – спрашиваю особо не расшаркиваясь и мужчина указывает мне на дверь.

Даже не посылает в общую. Которая на этаже и явно отличается комфортом и чистотой. Не так как в нашей местной поликлинике куда мы с Масечкой ходила.

Поднимаюсь со стула и уже не чувствую боли при ходьбе. Видимо заморозка действует. Захлопываю за собой дверь и сразу же сдуваюсь. Приникаю спиной и прикрываю веки. Хочется плакать. Чувства выходят из-под контроля. Встреча с бывшим выбила из колеи. Заставила опять почувствовать, что старые раны не зажили, они словно гниющая язва сохранились и боль от предательства не забылась…

Протираю мокрые щеки. Я плачу. Мотаю головой. Не даю себе расклеится. Иду к раковине и включаю холодную воду, черпаю горстку и умываю лицо. Смываю легкий макияж, который нанесла еще утром, смываю с себя все.

Хочу, чтобы вода так же и чувства мои унесла, но это нереально. Поднимаю голову и смотрю в зеркало на бледную девушку с блестящими, горячечными глазами.

Так странно, что в эту секунду я кажусь себе невероятно красивой. Чувственной какой-то женственной.

Длинные светлые пряди обрамляют лицо. Словно в салоне волосы завивала. Видимо из – за того, что влажными их в пучок подняла такой эффект.

Красивая молодая женщина. Только бледная и губы припухлые… алые…

Понимаю почему у меня сейчас такой рот. Михаил кусал, когда целовал, втягивал мои губы и оставил свой след. Облизав нижнюю, прикусываю, прикрываю веки и приказываю себе: