Не Господь Бог

– Это статья, – первым осознал реальное положение вещей Ивашкин. – От десяти до пожизненного.

– Да, – грустно констатировал Ушаков, глядя на кровавое безобразие. – А ведь у тебя, Ивашкин и судимость в прошлом имеется.

Первым пришёл в себя умный Егоров.

– Да он нас просто подставил! Он заранее всё придумал!

– Я? Да я понятия не имею, откуда тут взялось всё это безобразие.

– Пиздишь! Так было!!! – пошёл на него громила Ивашкин.

Ушаков отступил на шаг, выставив вперед руку.

– Детский сад, ей-Богу. И кому поверят? Руководителю корпорации или тебе, или вам, подельники?

Такого поворота корпоративного праздника троица не ожидала.

Обалдевшая троица была готова на всё, только бы избавиться от следов преступления, в котором их могли обвинить.

– Даже не знаю, что с этим делать, – Ушаков убрал в карман телефон и развёл руками. – Какие будут предложения, коллеги?

– Да я тебя! – пошёл вперёд Ивашкин.

Бывший классный лошара не дрогнул.

– Вперёд. Ещё один труп?

– Он издевается, – жалко крутил головой Сучков. – Давайте позвоним в полицию!

Сучков потянулся за своим телефоном. Но тут уже Егоров удержал его за шкирку и поставил обратно.

– У тебя все ботинки в кровищи. Стой, не двигайся. Везде наследишь.

И верно. Раньше место действия ограничивалось только туалетной комнатой, теперь несколько кровавых отпечатков были на светлом дубовом полу.

– Я всё вытру, – сказал Сучков.

– Да, Сучков. Ты на уборке. Как жена учила, чтоб ни следа не было. Ты, Ивашкин – вывести из строя камеры и стереть записи с момента прихода Вики. Егоров, ты – упакуй трупы.

Дима кинул им принесённые с собой рулон плотных мусорных пакетов и упаковку.

– А ты? – спросил Ивашкин.

– Я на стрёме. Действуйте. Ноги.

Ивашкин испуганно было выступил из туалета и тут же шагнул обратно, скинул ботинки, в одних носках рысцой метнулся на охрану к камерам. Ушаков помахал головой. И с кем только приходится делать дело. Но кто-то же должен помочь выпутаться этим беднягам. Не чужие.

В туалете стало чисто. Не считая двух трупов в чёрных пакетах.

Вернулся Ивашкин в носках, доложился, что с камерами всё ок. Сучков успел вымыть и его ботинки.

– А куда мы их денем? – троица смотрела на главного.

– Куда трупы везут? – спросил Ушаков.

– На кладбище, – ответил Сучков.

– Пятёрка, Сучков.

Диме достал ключи от новой машины Савельева и помахал перед их носами.

Трупы погрузили в Савельевскую бэху.

Труп Вики, поскольку пакет мог протечь, в багажник.

Савельева – на заднее сиденье, поедет с комфортом, заслужил. Он же хозяин машины.

Дима опять с трудом удержал истерический смех. Ему было отчаянно весело от всего происходящего. Он от высокой должности такого кайфа не получал, как получал сейчас, командуя бывшими одноклассниками.

За руль усадили Егорова. Он смахивал на Савельева. Они вообще были одной породы. Эх, надо было не Савельева, а разумного Егорова ответственным за благотворительность назначать. Может, и не лежал бы труп в багажнике.

Ивашкин сел рядом с Егоровым.

Сучков жалобно хлопнул глазами, испугавшись, что придётся ему на заднем ехать с трупом. Но повезло.

– Садись в свою. Я с тобой, – сказал Ушаков.

Сучков с облегчением кинулся к своей «Ниве». Ушаков сел не рядом, а на заднее, за водителем, он укажет путь. Если вдруг Сучков решил с пути сбиться.

На улице разразилась гроза. Определённо, это был удачный день для избавления от трупов.

На часах был час ночи, затем два. Катя страдала. Она взяла себе за новое правило – страдать. Дождь за окном располагает. Запретить мужу ездить к Лене жена не могла. Но страдать ей не мог запретить никто.

Дима пропустил сегодня УЗИ. На котором сказали, что у них будет не сын. Он даже не ответил на её сообщение. Какой муж не отвечает жене на такое сообщение? Катя видела, что он в сети, он не умер, не разбился, он не в полёте. Он не хотел не сына.

Сначала Катя думала устроить скандал, но потом вспомнила, что это неэффективно. Слёзы тоже давно не работали. А что если… Что если предложить ему сделку? Гениально. Она сделает аборт, если ему не нужна дочка, потом восстановит свой организм где-нибудь в хорошем отеле. Полгода, год, чтобы не раздражать мужа своим видом. А потом они попробуют сделать сына. Можно и потерпеть. И аборт, и зачатие. Она вытерпит. Вытерпит.

Катя заняла выжидательную позицию на диване напротив двери.

Нива с выключенными фарами припарковалась за кладбищем, у помойки. Сучков и Ушаков вышли. До пригорода стена ливня пока не дошла, но грохотало прилично, время от времени небо озарялось вспышками зарницы. Благодаря им стало видно, что место выбрано не случайно. Заброшенная помойка была размером едва ли ни с четверть кладбища. Горы мусора. Старые памятники, выцветшие венки и прочий мусор валили в топкие ямы, вырытые, очевидно, как раз для того.

Шурша шинами, подъехала машина Савельева. Было тихо, только стая ворон с интересом покаркивала сверху. Других свидетелей не было.

Дима ободряюще кивнул Ивашкину.

– Выгружай. Чего встали. Сейчас дождь польёт.

– А если сторож выйдет? – испуганно огляделся Сучков.