Не горюй!

— Врежь ей! — заорал старик: у него внезапно сменилось настроение. — Они другого языка не понимают!

Мы поспешили уйти, но крики старика еще долго доносились до нас.

— Слава богу, — сказала я, когда мы свернули за угол — отсюда его не было слышно.

Адам слегка улыбнулся, но я все еще ощущала его напряжение и недовольство.

Мы пришли в спортзал. Он записал меня. Я направилась в женскую раздевалку, откуда через некоторое время нерешительно вышла, прижимаясь к стенке спиной, чтобы никто, не дай бог, не увидел мой зад во всей красе.

Но я зря беспокоилась: Адам едва взглянул на меня.

— Велотренажеры вон там, — показал он. — Гантели и прочее вот в этой комнате. Остальные тренажеры подальше.

И он ушел.

Я немного постояла, ожидая, не вернется ли он, чтобы показать мне, что надо делать. Если совсем честно, то мне в голову приходили очень приятные фантазии, хоть мне снова было стыдно. Как он наклоняется надо мной, чтобы что-то наладить, а я лежу пластом на скамейке для укрепления пресса. И мы оба вдруг понимаем, что наши губы так близко, что остается только поцеловаться.

Вот такая романтическая ерунда. Однако Адам полностью меня игнорировал, так что я неохотно решила обуздать свою разыгравшуюся фантазию и немного позаниматься.

Я слегка разогрелась, сделав несколько упражнений. И вдруг поняла, что получаю удовольствие.

Я искоса взглянула на Адама, пока он смотрел в другую сторону. Он работал со штангой — и выглядел великолепно. Человек, который серьезно относится к своему телу! И не зря.

На нем были облегающие трусы и футболка: от него просто глаз нельзя было оторвать. Красивые сильные руки, поблескивающие от пота, и очень симпатичная задница. Простите, я не должна была этого говорить. Но это правда.

Примерно через час я решила, что с меня хватит.

— О'кей, — улыбнулся он. — Иди в душ, встретимся в кафе.

Я немало времени потратила на макияж, поэтому, когда я появилась, он уже сидел за столиком. Волосы у него были мокрые и блестящие, а перед ним стояло примерно двадцать пакетов молока.

— Наконец-то, — сказал он, увидев меня. — Ну как, понравилось?

— Очень, — призналась я.

— Не жалеешь, что пришла? — серьезно спросил он, глядя мне в глаза.

— Нет, — ответила я.

— Прекрасно, — заметил он и вдруг начал смеяться.

Я тоже не удержалась от смеха. Слава богу, я была так рада, что он больше на меня не сердится!

Я взяла себе чашку кофе и села за его столик. Кроме нас, никого в кафе не было. В пятницу вечером более разумные люди нашли себе занятия поинтереснее. Например, пойти в паб и надраться.

Внезапно я почувствовала, что напряжение в наших отношениях с Адамом исчезло. Мне снова стало с ним легко. Ни о чем неприятном мы не говорили — я не спрашивала его об отношениях с Хелен, а он не задавал мне вопросов насчет Джеймса. Я не расспрашивала его о занятиях, а он в ответ не интересовался моей работой.

Он спросил, какое у меня любимое животное. А я спросила, какое у него самое раннее воспоминание. Мы рассказали друг другу, как в пятнадцать лет ходили на дискотеки. Еще мы обсуждали, что бы мы для себя выбрали, если бы имели такую возможность.

— Я бы хотел уметь летать, — признался он.

— Тогда почему ты не научишься? — спросила я.

— Нет, я хотел бы летать сам, — пояснил он и засмеялся. — Без самолета или еще чего-нибудь. А ты? Чего бы хотела ты?

— Иногда мне хотелось бы заглянуть в будущее, — сказала я. — Не на годы или месяцы вперед. Может, на пару часов.

— Замечательно! — восхитился Адам. — Представь себе, сколько ты могла бы выиграть на скачках.

Я рассмеялась.

— А еще мне хотелось бы быть невидимой. Ужасно увлекательно! Я уверена, что можно значительно больше узнать о человеке, если он не подозревает о твоем присутствии.

— Ты права, — согласился он.

Мы немного помолчали.

— Мне хотелось бы путешествовать во времени, — сказал Адам.

— Да, это здорово, — согласилась я. — Представь себе — вернуться в интересные времена. Например, в Древний Египет. Хотя с моим везением я бы наверняка оказалась несчастным старым гладиатором.

— Не уверен, что в Древнем Египте были гладиаторы, — заметил Адам. Впрочем, он сказал это не обидно. Наверное, привык поправлять Хелен. — Знаешь, — продолжил он, — мне кажется, что ты была бы принцессой. Ну, не Клеопатрой. Для этого ты слишком светлая… — Он легонько коснулся моих волос. — Но принцессой наверняка.

— Ты думаешь? — промямлила я.

Остроумная и изысканная — это обо мне.

— А ты хотел бы попасть в прошлое? — спросила я, пытаясь вернуться к безопасной теме и привести в норму свое дыхание.

— Ну, иногда мне хочется вернуться назад в своей собственной жизни. В те времена, когда я был счастлив. Исправить ошибки. Или сделать то, что должен был бы сделать, но не сделал.

Он меня сильно заинтриговал. Что было такое в его жизни, оставившее столь глубокой след?

Но тут я вдруг заметила, который час. Десять минут восьмого.

— Бог мой! — воскликнула я и вскочила. — Взгляни на часы. Я думала, сейчас часов пять… Мне надо идти. Спасибо, что привел меня сюда. Пока! — Схватив сумку, я ринулась к двери.

— Подожди! — попросил он. — Я провожу тебя до машины.