Не девичья память

— Ну, вот и здорово, присоединяйтесь поскорее к нам. Мы сидим на кухне. Голодные! — добавила она шутливо-грозным тоном.

— Я сейчас, — отозвалась Мирослава.

Она приняла душ, оделась и через двадцать минут вошла в уютную кухню трофимовского дома. Все понятно, Лиза выполнила свою угрозу заботиться о ее питании…

— Как у вас тут хорошо, — невольно вырвалось у детектива.

— Будем завтракать, — весело отозвалась Лиза.

Богдан внимательно посмотрел на Мирославу, но ни о чем не спросил.

Волгина понимала, что Трофимова интересует, есть ли в деле подвижки, но торопить события не стала, с удовольствием уплетая блинчики, испеченные Лизой.

Василию сегодня досталась увесистая порция гусиного паштета. Кот не смог съесть всю ее сразу, но и отходить далеко от миски не входило в его планы. Он дремал, растянувшись поблизости. Время от времени кот приоткрывал то один, то другой глаз, наблюдая за окружающей обстановкой…

— Мирослава, а вы знаете, о чем я подумала, — неожиданно проговорила Лиза, доливая в чашку Волгиной ароматный горячий чай.

— О чем?

— А вдруг это маньяк?

— Кто маньяк? — слегка растерялась Мирослава.

— Ну, на Коршунова маньяк напал.

— Это были женщины… Эксперт не может так ошибаться.

— Ну и что, что женщины?! Я же и не говорю, что мужчины!

— Женщин-маньяков не существует, — заметил Богдан.

— Почему это?! — воскликнула Лиза.

— Ну…

— Просто они неизвестны криминалистике, — не сдавалась Елизавета, — может быть, раньше их и не было. А теперь эмансипация!

— Что ты хочешь этим сказать?! — чуть не подавился чаем Богдан.

— А то! У женщин те же потребности и наклонности, что и у мужчин. Просто многие века они были в подавленном состоянии по ряду разных причин, в основном из-за патриархальных устоев общества.

— Лиза! — воскликнул Трофимов: — Ты меня пугаешь!

— Нисколечко, просто нужно смотреть в глаза современным реалиям.

— Глаза бы мои на них не смотрели! — воскликнул Трофимов-младший вполне искренне.

— Но если закрывать глаза, реалии не исчезнут, — резонно заявила девушка и обратилась к детективу: — А что вы думаете по этому поводу, Мирослава?!

— Версия, конечно, интересная, и, наверное, имеет право на существование, — вздохнула Волгина, — но если это так, то, боюсь, мы имеем дело с целой группой маньяков…

— А почему бы нет?!

— Маньяки в группы не объединяются! — не выдержал Богдан.

— А если допустить?! — не сдавалась разрумянившаяся Лиза.

— Если допустить, — улыбнулась Мирослава, — то, боюсь, ловить их придется долго. И вырисовывается перспектива моего переселения к вам на год, два… Вы как на это смотрите?

Лиза понимала, что Волгина шутит, но ответила:

— Мужчины, в лице Василия и Богдана, явно не против. Да, и я не возражаю. По вам видно, что чужого вы не трогаете. — Она бросила собственнический взгляд на Богдана.

— Да уж, — рассмеялась Мирослава, — имею такую вредную привычку.

— Это из-за специфики вашей работы, — буркнул Богдан и покосился на невесту.

— Наверное…

— Значит, вам моя версия не понравилась, — вздохнула Елизавета.

— Почему же, понравилась, она подошла бы для сценария какого-нибудь лихо закрученного фильма, — отозвалась Мирослава и, заметив погрустневший взгляд Лизы, быстро добавила: — Не огорчайтесь, Лиза. Лучше давайте порадуемся, что о женщинах-маньяках миру пока неизвестно.

Лиза кивнула, а Мирослава переменила тему:

— Вы так вкусно готовите, и, если я буду есть так каждый день, то разленюсь, как Василий.

И все трое, не сговариваясь, посмотрели на кота, который снова принялся за паштет.

А Мирослава тем временем абсолютно некстати снова вспомнила Мориса, его голубые глаза, красивый голос с почти неуловимым акцентом и его кулинарные шедевры.

«Если бы Морис был женщиной, — пришла ей в голову шальная мысль, — то у нее появился бы серьезный соперник в лице Шуры Наполеонова, обожающего есть все, что готовит Морис. Кстати, как там Шурочка поживает…»

После завтрака она вышла в сад, присела на скамейку и набрала номер Наполеонова.

— Слава! — завопила трубка радостно.

— Да, что ты так кричишь?

— Радуюсь!

— Привет!

— Привет!

— Ты где?

— Не скажу.

— Почему?!

— Ревновать начнешь…

— Ясно, у меня дома жируешь на харчах Мориса.

— Не угадала, подружка! — Шура громко расхохотался.

— Шурка! Не зли меня!

— Ладно, мы в лесу.

— С Морисом?

— Да, они изволят грибы собирать.

— А ты?

— А я ленюсь. Имею право. Вчера притащился в полночь. А сегодня с утра пораньше Миндаугас меня в лес потащил.

— Шура! Я очень прошу тебя, ты там поаккуратнее…

— В смысле? — спросил он удивленно.

— В смысле жены лешего!

— А, это. Понравилась моя песенка?

— Еще бы.

— А как твои дела?

— Пока топчусь на месте…

— Да ладно?!

— Почти. Но по телефону я тебе ничего рассказывать не буду.

— Знамо дело, — отозвался Шура с сожалением.

— Ну, ладно, Шура, поговорила с тобой, порадовалась и надо за дело приниматься.

— Выходной… — обронил он.

— Ты знаешь, что в нашей работе выходных не бывает.

— Если бы я, Славка, так не любил тебя, сказал бы — типун тебе на язык.

— Не надо, Шурочка, лучше продолжай любить меня.

— Куда же я денусь?

— Пока.

— Пока, дорогая сестричка.