Не делай бывшему добра

Покидали мы кафе спустя три кружки кофе на каждого уже совсем в другом настроении. Первым делом товарищи завезли меня домой, а сами отправились к Максу, обучать Серегу незаконной слежке за Антоновым ‒ должен же кто-то держать руку на пульсе, пока мы с Максом будем просиживать штаны в ресторане. Да и к номинальному директору Макс должен был наведаться. После двух корзиночек и наполеона я подобрела и решила ухажера все-таки допустить до семейных посиделок. Да и мама навряд ли так просто успокоится.

Оказавшись дома, я первым делом воткнула букет в вазу, которую еле отрыла в шкафу со всяким хламом типа новогодней елки и надувного матраса, а потом поставила все это дело на барную стойку. Завершалась композиция где-то в районе потолка и опасно кренилась набок. Подумав еще, я стащила цветы на пол и для верности прислонила к стене. Не так зрелищно, зато надежно. Вот лично я считаю, что подобные букеты следует дарить в комплекте с одноразовыми, но максимально устойчивыми вазами. И почему еще никто до этого не додумался?

Макс обещал заехать в двадцать минут восьмого, и я без всяких угрызений совести решила вздремнуть, следуя совету все того же Ковальского. А проснувшись через пару часов, признала, что иногда блондин дело говорит. Реже, конечно, чем всякий бред, но факт остается фактом.

До приезда Макса оставалось не так уж и много времени, так что я принялась наводить марафет. Платье было выбрано ‒ брюк в ресторане маман не потерпит ‒ и аккуратно положено на диван, туфли и сумочка приземлились неподалеку. Волосы я убрала в простой пучок, с макияжем возиться долго не пришлось ‒ после сна я выглядела хорошо, а на тушь, румяна и карандаш для бровей много времени не ушло. Я даже успела съесть бутерброд до того, как Ковальский позвонил в домофон. Сколько еще вредных привычек я перейму от напарников, пока длится наше «дело»?

Вообще-то я могла бы спуститься сама, но раз Макс решил проявить свои лучшие качества, то кто я такая, чтобы ему мешать. Тем более, что так и не смогла для себя решить: пригрозить Ковальскому, чтоб не позорил и побольше молчал или позволить ему вести себя в обычной манере, и тем самым разбить матушкины самые светлые грезы.

Глава 34

Явился блондин в темно синем костюме с иголочки и выглядел так лощено, что любая бабуля одобрительно бы цокнула языком и уважительно протянула: «Жених». Умеет, гад, напустить пыли в глаза, так и хотелось ему для контраста налепить под нос те самые усы. Ковальский в свою очередь обвел меня взглядом и присвистнул, в своей обычной манере выражая одобрение. Сразу видно, человек ‒ опытный свистун, думаю, его даже смокинг не исправит.

‒ Не забудь так при маме сделать, ‒ сладко улыбнулась я и вышла из квартиры.

‒ И не надейся, счастье мое, все это только для тебя, ‒ в той же манере ответил блондин.

Возле лифта он подставил мне локоть, и я не без сомнений дала свою руку. Надо сказать, с того момента Макс вел себя безупречно, так что в какой-то момент я даже усомнилась в своей категоричности.

В ресторане нас уже ждали, родители сидели за столиком на четверых, попивали аперитив и о чем-то время от времени переговаривались. Я приготовилась к до-о-олгому вечеру, напомнила себе о том, что молчание ‒ золото, ибо не собиралась спорить с семьей в присутствии посторонних. Макс пожал руку папе, откуда-то выудил букет для мамы и отодвинул для меня стул. Отец был невозмутим, маман одобрительно улыбалась, Ковальский сиял, хотя старался выглядеть серьезным, я прикусила язык, но так и хотелось открыть всем его суть. Я даже отпустила пару шпилек в адрес Максима, но тот на провокации не повелся. Зато в отместку принялся наглаживать мое колено под столом. Матушка сменила тему и чуть не прибила взглядом. Похоже она всерьез считает, что блондин ‒ мой самый-самый последний шанс, и не намерена от него так просто отступаться, а уж что я там себе думаю по этому поводу, ее волнует меньше всего.

В общем, в беседе я участвовала меньше всего, в отличие от Макса и родительницы, что дружно заливались соловьем, словно нашли друг в друге родственные души. Папа, надо признаться, тоже не молчал и с удовольствием общался. К середине вечера рука Макса перестала раздражать и уже воспринималась, как нечто само собой разумеющееся. Хотя думаю, что это пара бокалов вина помогли примириться с неизбежным. Мы даже станцевали несколько танцев к великой радости матушки, чьи глаза так и сияли в предвкушении скорой свадьбы.

Так что ужин, можно сказать, прошел вполне себе мирно, но кто бы знал, каких усилий мне это стоило. Уже сидя в такси, я с удовольствием откинулась на подголовник и прикрыла глаза.

‒ Устала? ‒ скорее констатировал, нежели поинтересовался Макс.

В ответ я кивнула, даже не открыв глаз ‒ веки были тяжеленными, и никаких сил, чтобы их хотя бы приподнять, не было.

‒ Повернись немного, разомну тебе плечи.

Я слегка подалась вперед, и теплые ладони тут же принялись массировать шею. Было так волшебно, что я ткнулась лбом в впередистоящее кресло.

‒ Тяжело далось общение? ‒ усмехнулся Макс, не отвлекаясь от моих плеч.