Не было бы счастья

— Н-да, — фыркнул Норберг и укоризненно покачал головой. — Сколько же у вас комплексов, виера! Желаете сказать, что ваш супруг живет с настоящим чудовищем лишь по доброте душевной? И в одну постель с вами, стало быть, он ложится лишь из-за нежелания вас обидеть?

Я в очередной раз залилась краской смущения. Весомый аргумент, ничего не скажешь. Однако стоит признать один очень неприятный факт: Норберг слишком много знает о моей супружеской жизни!

— Я вообще много о чем осведомлен, — отрезал он. — Род деятельности обязывает, знаете ли.

Ой, о чем это он? Но Норберг уже повернулся ко мне спиной, вновь сосредоточив все свое внимание на книгах и таким образом показав мне, что разговор окончен.

— Не переживай, лапушка, — мягко проговорила Лоренсия. Странное дело, она так легко и непринужденно отказалась от официального тона, а я почему-то не почувствовала себя уязвленной. Напротив, это мгновенно отрезвило меня и уняло злость, которой я в буквальном смысле захлебывалась. Между тем Лоренсия так же вкрадчиво продолжила: — Во-первых, ты не урод. Во-вторых, мы одинакового роста, и это самое главное. Комплекция не так важна. Любая из нас может поправиться или похудеть. Как говорится, такова жизнь. А в-третьих, ты представить себе не можешь, на что способны иллюзорные чары.

— Быть может, ты заодно будешь настолько добра, что объяснишь мне, зачем понадобился весь этот маскарад? — ворчливо спросила я, в свою очередь отказавшись от чрезмерной вежливости.

— Прости, не могу. — Лоренсия всплеснула руками. — Норберг, наверное, объяснил тебе, что ты рискуешь подвергнуться чужому ментальному воздействию. Тогда получается, что все, что ты знаешь, станет известно и нашему противнику. Это слишком опасно!

— Лоренсия, — буркнул себе под нос Норберг. — Ты слишком много болтаешь. С этой особой, уж поверь моему печальному опыту, надо быть очень осторожным в словах и тщательно дозировать информацию, а еще лучше — вообще ничего не говорить.

Лоренсия изумленно вскинула брови и с невольным уважением посмотрела на меня.

— То есть ты вообще ей ничего не рассказал о том, что будет происходить на королевском маскараде? — спросила она с легкой ноткой осуждения.

— Я посоветовал ей не отходить от Фелана, не налегать на алкоголь и внимательно прислушиваться к своим внутренним ощущениям. — Норберг равнодушно пожал плечами. — У виеры Алексы есть определенные способности к ментальной магии. Если против нее будут применены чары подчинения, она обязательно это почувствует.

— И все? — Брови Лоренсии от удивления поднялись еще выше. Она кашлянула и недоверчиво переспросила: — Это все, что ты ей рассказал?

— Там будет Фелан. — Норберг почему-то выглядел смущенным. — В случае чего он придет к ней на помощь.

Что-то мне очень не нравился весь этот разговор. Мои подозрения, что поручение Норберга на самом деле является куда опаснее, чем он пытался меня убедить, стали еще сильнее. Да что там, я была в этом практически убеждена!

Лоренсия недовольно покачала головой. С нескрываемым сочувствием посмотрела на меня, открыла было рот — и тут же закрыла его, словно получила мысленный приказ помалкивать. Впрочем, почему «словно»? Наверняка так оно и было.

— Все хорошо, — с нажимом повторил Норберг. — Ни я, ни Фелан не заинтересованы в том, чтобы с виерой Алексой случилась какая-нибудь беда. Брат обещал, что глаз с нее не спустит. Так что не переживай, Лорри.

Лорри? Теперь уже мои брови поползли вверх. Как интересно! Такое чувство, будто виериссу Лоренсию и Норберга связывало давнее знакомство, если не сказать больше — дружба. А возможно, и любовь. Хотя нет, последнее вряд ли. Влюбленную пару всегда можно отличить в толпе. Влюбленные совершенно по-особенному смотрят друг на друга. Будто в мире больше никого нет. И у них глаза горят очень теплым и приятным светом. А в случае с Лоренсией и Норбергом этого не было.

— Ну, как знаешь, — все с той же недоверчивой интонацией протянула Лоренсия. Тряхнула головой и вернулась к креслу, однако садиться не стала, лишь оперлась на спинку и о чем-то глубоко задумалась.

Я не могла отказать себе в удовольствии немного понаблюдать за ней. Как человек, всю жизнь искренне считавший себя некрасивым, я всегда восхищалась теми, кого судьба и боги наградили привлекательностью. А Лоренсии небеса отмерили полной мерой. А еще было в ней что-то неуловимое и очень притягательное. Когда она улыбалась — я улыбалась в ответ, хотя мое настроение сейчас было далеко от радужного. А сейчас она нахмурилась — и мои брови сами собой сурово сдвинулись. Поистине это великий дар…

Хм… И я споткнулась на этом месте своих размышлений. Дар? Сдается мне, я некогда читала о чем-то похожем. Как же это называется? Эмпатия вроде бы. То бишь Лоренсия, осознанно или нет — не суть важно, но обладает способностью передавать окружающим свое эмоциональное состояние. Скорее всего, она так же может воспринимать настроение и чувства других. Это наверняка имеет отношение к ментальной магии.