Не было бы счастья

— Я не хочу давить на Илью, — проникновенно пояснила она, — пусть у него будет время на размышления, он должен быть уверен, что хочет этой свадьбы так же, как и я.

Ольга Викторовна восхищенно запричитала, что это очень мудро.

А Марина решила, что самопожертвование в данном случае грозит истощением нервной системы.

Дед же заметил снисходительно:

— Илья у нас тугодум. Голова-то у него варит, да только разогревается долго.

Данька нахмурился, не понимая, о чем речь. А остальным стало ясно, что Виктор Прокопьевич был бы рад, чтобы Илья раздумывал таким образом до скончания века. Деду Рита не понравилась.

Но он хотя бы вышел ее проводить, а бабушка вообще не появилась.

— Вы уж ему не говорите, что я тут самодеятельностью занималась, — с притворным смущением попросила Рита, делая вид, что смысла в заявлении старика не уловила, — я так рада, что со всеми вами познакомилась, но Илья же не поймет моего порыва, обидится чего доброго.

По большому счету, ее это не волновало. В любом случае, рано или поздно дуралей Кочетков узнает о визите «невесты». Может, сыночек ляпнет или бабушка сболтнет.

Так вот, по большому счету, Рита на это плевала! Главное уже сделано.

— Конечно, конечно, деточка, не волнуйся, — тем временем кудахтала Ольга Викторовна, — мы ничего не скажем. А когда он приведет тебя знакомиться, сделаем вид, что впервые тебя видим.

— Лишь бы это случилось, — добавила она, мысленно сплюнув, чтобы не сглазить.

Наконец дед запер калитку, подергал ворота, проверяя замки, и, усадив Даньку на плечи, тихонько поскакал вдоль двора. За ним потянулись и Марина с матерью.

— Мне все-таки кажется, что она ведет себя подло, — задумчиво пробормотала Марина, — или глупо, я точно не пойму.

— Да брось ты, Рита просто запуталась, — с жаром возразила Ольга Викторовна.

Та, которую они обсуждали еще минут тридцать, уселась в пропыленную машину, достала мобильник и позвонила своим нанимателям. Когда на том конце провода сняли трубку, Рита счастливо пропела:

— Можете смело являться на процесс. Бумаги у меня.

Теперь предстояло быстро и эффектно удалиться со сцены. Она это умела. Прощальный взгляд, полный невысказанной горечи, отрепетирован до автоматизма. Впрочем, на сей раз обойдемся и без него. Адвокатский джип, кстати, отдавать жалко, Рите он понравился. Надо будет купить себе что-нибудь подобное, мощное и стремительное, как дикое животное. Гонорара как раз хватит.

А Кочетков… Что ж, машину пригонят к офису, а Рита потреплет ему на прощание нервы. Это приятно, черт подери! Просто позвонит и будет долго хныкать в трубку о своей неразделенной любви. Пожалуй, до завтра она ждать не станет, прямо сейчас возьмется изводить беднягу. Досадно только, что его мобильный остался в бумажнике, содержимое которого Рита проверила первым делом. Ну ничего, Кочетков должен быть сейчас в офисе, там и застукаем. Будем плакать и стенать, чтоб жизнь медом не казалась.

Рита сама толком не понимала, зачем ей это нужно. Дело сделано, и это не тот случай, когда нужно отводить подозрения, устраивая концерты. Нет, ну смешно, честное слово! Неужели, ее все-таки задело адвокатское пренебрежение? Его равнодушные глаза, скользящие мимо, его ленивая ухмылка, когда он замечал-таки ее старания.

Детский сад, штаны на лямках.

Рита вдруг разозлилась на себя, в конце концов, она может делать все, что заблагорассудится. Вот просто хочется ей Кочеткову кровушку попортить. И пусть это мелко, глупо, недостойно птицы такого полета, как она! Все равно. Ей будет приятно услышать, как он растеряется, занервничает, станет злобно дерзить, не зная, куда деваться от влюбленной дуры.

И кстати, это будет хорошим поводом для отступления. Пусть думает, что ее внезапное увольнение — жест сбрендившей от страсти бабы.

А когда он начнет что-то подозревать, метаться из угла в угол и придумывать, как выйти сухим из воды, Рита будет уже далеко. На своем новом джипе!

* * *

— У тебя ключи от машины где?

— Кажется, в платье. А что?

— А то!

Ирина Федоровна сердито надулась и поглядывала на Женьку исподлобья.

— Не поедешь ты сегодня никуда! Машину сейчас дед в гараж загонит. А тебе в ванну надо. Дай сюда платье.

Женька покачала головой, зачарованно уставившись на бабушку.

— Не могу я! Вы что?! Как я останусь?

— Молча!

Ирина Федоровна вырвала у нее из рук платье, порылась в кармане, вытащила ключи и ринулась к двери.

— Не надо меня жалеть! — пискнула Женя, которая часа два к ряду жаловалась на жизнь.

Ирина Федоровна вернулась и снова села рядом с ней.

— Вот ты мне скажи, на фига тебе сейчас в твою коммуналку? Ты вроде бы не дура, да? Так вот объясни мне, старой.

— Я там живу, — неохотно ответила Женька.

— Батюшки-светы! Так поживи пока здесь!

— Что? Как это?

Ирина Федоровна раздраженно потерла подбородок.

— Как, как! Наперекосяк! Нечего тебе домой переться! Господи, да у тебя там и поесть поди нечего! А как ты в магазин будешь ходить, подумала?

Женька растерянно хлопала ресницами. Очень хотелось завыть в полный голос от такой подлости судьбы.

— Так что оставайся, поживешь недельку, пока нога не пройдет, а там видно будет…