Не без вранья

Михаил Кузмин, в дневнике: «Котирующиеся женщины. Совсем особые. Это не красавицы, не кокотки, но есть и от красавиц, и от кокоток, и от Торгсина. Но сразу видно, что линия взята на какое-то „содержание“… Лиля Брик… явно с котировкой. Есть много женщин и красивее, и богаче, которые этого впечатления дорогих красавиц не производят. А те часто почти уроды».

Лиля Брик — дорогая красавица, почти урод, дама с котировкой…

Можно уверенно сказать: Маяковский хотел дать ей все, что возможно, не меньше, чем сама Лиля хотела шуб, драгоценностей и путешествий. Маяковский был человек щедрый, расточительный, и у него было мужское желание баловать Лилю. А у Лили было желание баловаться — они так друг другу подходят. Лиля умела правильно брать деньги — чтобы человек чувствовал себя при этом ей обязанным за то, что она была так мила, что взяла у него деньги.

Многие говорили о меркантильности Лили, что Лиле деньги нужны… О том, что она очень жестко относилась к обязанности Маяковского давать деньги, что бывали скандалы. В это легко верится, и так же легко представить себе, что Маяковский считал делом чести обеспечить семью. В семье деньги — это даже не обсуждается, семью нужно содержать. И у них было, как часто бывает: мужчина тяжело зарабатывает сколько может, а женщина весело тратит сколько есть.

Но это как во многих семьях, что здесь такого. Конечно, она жила за его счет, конечно, она считала его своей собственностью! Он и был ее собственностью, несмотря на романы, — какое отношение к Лиле имеют какие-то там романы?!

Какое отношение к Лиле имеют романы?

Наташа Симоненко, харьковская студентка, была влюблена в Маяковского, как только наивная провинциальная девушка может быть влюблена в знаменитого поэта.

1926 год. Маяковский зовет Наташу в Москву и произносит при этом странные слова: «Мы будем вас любить», «мы будем о вас заботиться».

Конечно, Наташа поинтересовалась — кто это мы?

«Мы — значит Лиля Юрьевна Брик, Осип Максимович Брик, Маяковский Владимир Владимирович. Мы живем вместе».

1927 год. Наташа уже живет в Москве, встречается с Маяковским.

Маяковский: «Носите вязаные вещи, Натинька». Натинька видела Лилю один раз — на Лиле было вязаное платье.

Наташа: «…На мне было черное суконное платье, очень красивое. Маяковский видел его в первый раз. Поставив меня у двери, он сам отошел к окну и, осматривая меня, все время поддразнивал:

— Придется вас все же Лиле Юрьевне показать, хорошеете, так сказать, не по дням, а по часам».

«…Ах, девушкой при Маяковском быть не желаете?» — возмущенно спрашивал Маяковский.

Наташа не пожелала, а больше он ничего ей не мог предложить.

Наташа: «Маяковский ругал меня почти беспрерывно: все было не так и все было нехорошо. И коса моя ему не нравилась, и платья были не „вязатые“… И подруги мои, которых он никогда не видел, были дуры».

Несмотря на уговоры Маяковского, Натинька в Гендриков переулок так ни разу и не пошла — умница, не захотела даже прикасаться к тому, что ей было не нужно. Натинька была разумная девушка с развитым чутьем на собственную судьбу — она была запрограммирована на простое хорошее счастье, а не на борьбу с Лилей с заранее известным результатом.

В это же время, в 1926–1927 годах у Маяковского был еще один роман, гораздо больше похожий на настоящий роман, чем немного школьные отношения с Натинькой.

Наташа Брюханенко, двадцать лет, студентка филологического факультета Московского университета, необыкновенная красавица, «высокая, крупная, с гордо посаженной маленькой головкой. От нее исходит какое-то сияние».

Наташа из хорошей семьи, была влюблена в поэзию Маяковского, относилась к Маяковскому с обожанием, как к небожителю, чуду, горячо любимому мужчине. Наташа знала ситуацию Маяковского: его жена — Лиля Брик, ее юридический муж — Осип Брик, его гражданская жена — Евгения Жемчужная, у Лили Брик роман с Кулешовым, и все это вместе называется «новые отношения в быту». Себя Наташа считала «обыкновенной» и в кругу Маяковского «чувствовала себя плебеем, попавшим в высшее общество». А Маяковский вроде бы был очень влюблен.

В 1927 году они с Наташей провели вместе две недели в Крыму — любовь, море, цветы, подарки. Маяковский хочет скупить для нее все ялтинские цветы, все духи — все очень романтично.

В Ялте Маяковский получает письмо:

Лиля: «…Целую тебя, мой родной. Хоть у меня сейчас и пять щенятиков, но все-таки приезжай поскорей — очень нужен шестой…

…Ужасно крепко тебя люблю.

…Володя, до меня отовсюду доходят слухи, что ты хочешь жениться. Не делай этого…

…Пожалуйста, не женись всерьез, а то меня все уверяют, что ты страшно влюблен и обязательно женишься! Мы все трое женаты друг на дружке, и нам жениться больше нельзя — грех».

Довольно неожиданно звучит слово «грех»: быть женатыми втроем не грех, а жениться Маяковскому — грех?… Лиля, конечно, имела в виду «грех» не в религиозном смысле, но все-таки почему она выбрала именно это, такое неподходящее слово? Наверное, действительно считала, что разрушить их союз невозможно, нельзя, это будет предательство.