Не без греха

Мысли о дворецком были забыты, когда они вошли в холл с черно-белым мраморным полом и с роскошной лестницей с резными балюстрадами и перилами. Элинор никогда еще не видела ничего подобного.

– Горгульи на стойках перил – бабушкина идея, – объяснил Себастьян. – Она заказала их, когда пришла сюда как новобрачная. Они ужасны, верно?

– Готическая архитектура была очень популярна в ее время, – ответила Элинор, надеясь, что остальная часть дома будет выглядеть иначе.

Но, увы. Пока они шли в гостиную, она видела, что мебель везде прекрасного качества, правда, вышла из моды лет тридцать назад. Темные цвета создавали унылую, почти гнетущую атмосферу. Видимо, поэтому Себастьян так мало проводил времени в поместье.

Гостиная выглядела лучше. В камине весело потрескивал недавно разожженный огонь, пол закрывали толстые обюссонские ковры цвета слоновой кости. В тон им были портьеры из тяжелого бархата, но за ними Элинор увидела прекрасный сад с посыпанными гравием дорожками, идеально подстриженной живой изгородью и клумбами ярких цветов. Она почувствовала легкое возбуждение при мысли, что станет хозяйкой этого поместья, которое нетрудно будет превратить в удобный для нее и Себастьяна дом. Переставить мебель, сменить цвета, добавить ковры ярких тонов и произведения искусства.

Себастьян ушел отдать распоряжения насчет чая и быстро вернулся.

– Боюсь, у меня плохие новости, – огорченно сказал он. – Викарий уехал в Шропшир к больной матери. Говорят, он вернется только завтра к вечеру.

Значит, сегодня они не смогут пожениться, как планировали. Убеждая себя не принимать это близко к сердцу, Элинор глубоко вздохнула.

– Печально слышать о неприятностях викария. Я буду молиться о скором выздоровлении его матери.

– После чая мы пойдем в деревню. Я пошлю слугу заказать вам комнату в местной гостинице, а потом сам устрою вас. Для приличия одна из горничных вас проводит. А Джеймс, мой старый надежный человек, будет спать за вашей дверью. Вы не можете остаться здесь без компаньонки.

Элинор закусила нижнюю губу.

– А кто узнает?

– Слуги.

– Я уверена, они преданы вам. – Себастьян молчал, и она продолжила: – Во всяком случае, будут держать язык за зубами, чтобы не потерять место. Кроме того, завтра появится викарий, мы поженимся по специальному разрешению, и это уже не будет иметь значения.

– Можно бежать в Гретна-Грин, – предложил Себастьян.

– Я не собираюсь бегать по всей Англии, как преступник от закона, – сказала Элинор. – Мы договорились пожениться в вашем поместье. Я хочу остаться здесь.

Она связала себя с этим человеком и, несмотря на скандальность положения, не хотела оставлять его. Даже на одну ночь.

– Вы уверены?

– Да.

– Я бы переночевал в конюшне. – Себастьян вдруг усмехнулся. – Но я чихаю от сена.

Она улыбнулась. Ей было приятно сознавать, что он в конце концов просто человек, как и все другие.

Подали чай. Его принесла экономка, пожилая женщина со связкой ключей на поясе.

– Благодарю, миссис Флорид. Мы с леди Элинор сами обслужим себя.

Экономка медлила, глядя на Себастьяна, затем кивнула и пошла к двери. Но вдруг остановилась.

– Прошу прощения, миледи. Персонал и я хотели бы поздравить вас и его светлость с предстоящей свадьбой. Мы все надеемся, вы будете очень счастливы.

Элинор расслабилась. Видимо, Себастьян уже всем объявил, что она его невеста. Или сказал кому-то одному. Элинор по опыту знала, что сплетни между слугами распространяются со скоростью лесного пожара.

– Спасибо за добрые слова, миссис Флорид, – улыбнулась она. – Я жду знакомства с персоналом и уверена в нашей слаженной работе в будущем.

Широко улыбнувшись, экономка сделала реверанс и покинула комнату. Элинор занялась чаем и протянула Себастьяну полную чашку.

– Это было весьма неожиданно, – заявил он, помешивая молоко. – Клянусь, она улыбалась нам, как любящая бабушка.

– Свадьбы заставляют женщин любого возраста вести себя немного легкомысленно.

– Миссис Флорид уже лет шестьдесят. Ей пора бы остепениться.

– Я думаю, в ее устах доброе пожелание прозвучало очень мило.

Себастьян фыркнул. Элинор наполнила свою чашку, отказываясь продолжать спор. За едой она задавала ему вопросы о поместье, детских годах. Он с готовностью отвечал, заставив ее громко смеяться, когда описывал, как в пять лет пытался стать разбойником с большой дороги.

– Ваша соседка действительно отдала свое изумрудное колье? – спросила Элинор.

– Вместе с сережками. – Он улыбнулся, глаза у него весело блестели от воспоминаний. – Я был очень свирепым вором, знаете, горячим и решительным.

– Верю.

Себастьян засмеялся.