Не без греха

– К черту общество. Точка зрения умной женщины всегда ценна. Не всегда с ней можно согласиться, тем не менее она полезна. И лишь тупой, неуверенный в себе человек отказывается признавать это.

– Приятно слышать, что мне не требуется скрывать от вас свое мнение.

– А я и понятия не имел, что вы, оказывается, держите язык за зубами, – усмехнулся он. – Я трепещу при мысли, что вы скажете мне теперь, когда мы установили такое искреннее общение.

Элинор покраснела. Иногда она была с ним безжалостно откровенной, если это касалось ее сестры.

– Я постараюсь быть осторожной, милорд.

– Себастьян. Мне бы очень хотелось, чтобы вы называли меня по имени. А я буду называть вас Элинор.

Он стоял неприлично близко, она даже чувствовала слабый запах его приятного одеколона.

– В вас есть что-то необыкновенное, Элинор. Время от времени я ловлю себя на том, что думаю о вас. Почему, как вы полагаете?

Ее согрела мысль, что виконт, оказывается, тоже думал о ней. Согрела, хотя и не убедила. Красивые распутники не выбирают себе некрасивых старых дев вроде нее. И все же он сейчас дышал так же прерывисто, как и она.

Наклонившись, Себастьян обнял ее за талию. По его взгляду Элинор поняла, что он собирается поцеловать ее.

Она уже не юная, неопытная девушка и много раз страстно целовалась с Джоном Таннером. Но сейчас… В объятиях Себастьяна она чувствовала себя дерзкой, почти безнравственной.

И ей это нравилось.

– Теперь я хочу вас поцеловать, Элинор, – с улыбкой сообщил он.

Несмотря на любопытство, она чуть не отпрянула. Библиотека довольно уединенное место, но все же не настолько, чтобы сюда не забрел кто-нибудь еще, как это сделала она сама. Ее могли застать в компрометирующем положении, а последствия граничили со скандалом и, что намного важнее, стали бы дурным примером для Бьянки.

Но Себастьян действительно собирался поцеловать ее, и она дала себе разрешение насладиться тем, чего не испытывала много лет. Она не сомневалась, что поцелуй будет таким же страстным и требовательным, как его взгляд.

Нет, с самого начала прикосновение его губ было приятным, нежным, обещавшим нечто большее, чем страсть. Он, едва касаясь, обвел языком ее губы, затем скользнул в рот. Потрясенная, она перестала дышать. Хотя они были в комнате, над головой у нее кружились звезды, пока она льнула к его теплоте, впитывая каждое ощущение, каждую ласку.

Его губы скользнули по щеке к горлу, от легких, будто шепот, поцелуев, все мысли растворились, как струйка дыма. Рука легла ей на бедро, и она выгнулась навстречу, давая волю своему желанию, и почувствовала твердую часть его тела, упиравшуюся ей в живот.

Это из-за нее? Она способна возбудить страстную реакцию в таком искушенном соблазнителе?

Наконец Элинор заставила себя оторваться от него, подняла голову и встретила его взгляд, говоривший о желании. Оба молчали. Она вдруг почувствовала, что краснеет. Не из-за поцелуя, который был восхитительным. Из-за неспособности к дальнейшему разговору.

– Мы вели себя неприлично, – прошептала она.

– Это был только поцелуй, Элинор. И я полагаю, он у вас не первый.

– Да, не первый, но будет и последним, если вы не заявите о честности своих намерений.

Себастьян прижал ее руку к своей груди.

– А почему вы думаете, что они нечестные?

– Мне известно ваше мнение о браке.

– Это не значит, что я вообще не женюсь.

– Кажется, вы собираетесь взять себе жену в сорок лет. Если, конечно, вы уже не скрываете ее в своем загородном поместье.

Он засмеялся. Ей нравилось, как у него собирались морщинки в уголках глаз, каким мальчишеским и беззаботным становилось его лицо.

– Уверяю вас, жены там нет. По крайней мере пока. Хотя это может произойти и до сорока лет, если я найду подходящую женщину.

Элинор подавила восторг. Он вовсе и не думал о том, на что намекал.

– Ха! Клянусь, букмекерская книга Уайта заполнена ставками на продолжительность вашей холостой жизни.

– Конечно. Признаюсь, я тоже сделал несколько ставок, – насмешливо сообщил он. – Да, пока я не нашел убедительной причины для женитьбы, но это не значит, что такого никогда не произойдет.

– Ради вашего титула и собственности?

– Я не считаю эти причины убедительными. Право, Элинор, разве для женитьбы не требуется нечто большее?

– Может, еще поцелуи, – беззаботно усмехнулась она.

– Поцелуи – только начало.

– Вы пытаетесь меня соблазнить?

– А вы хотите именно этого?

Тон легкомысленный и дразнящий, но Элинор ясно уловила в нем нотку решимости. Почему он заинтересован в ней? Она для него просто вызов? Или тут подразумевалось еще что-то? Не важно, ей следует освободиться из его объятий и вернуться на бал, причем как можно скорее, пока ее репутация не погублена окончательно.

– Уверяю вас, познание кого-то в библейском смысле – это явление исключительное, а реальная связь мужчины и женщины заключает в себе намного больше.

– Распутник, который ценит женщин за нечто большее, чем ее тело? Вы или подделка, или очень хороший лгун, – заявила Элинор.