Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

— Ну что оставь, Инга. Я же тебя с первого взгляда узнал, а ты-то меня — нет! Ну неважно. Я помню тебя тогда, на той дорожке в Академгородке, когда я тебя увидел. Ты плакала от того, что не могла устроиться там на работу. В тебе было что-то такое женственное, нежное, и какая-то незащищенность. Мне хотелось тогда бросить все дела, чтобы тебе помочь. И я это сделал. Пригласил тебя к нам домой на чай. И вот тогда ты меня и заарканила на всю жизнь. Мы пили чай, а ты сидела, в глазах была благодарность и восторг от того, что я тебе рассказывал о социологии… И тогда, тогда все и случилось. Ты-то хоть помнишь?

— Вадим, дорогой, я все помню. Я тебя всегда любила как человека, как друга. Но ты хотел иного. Ну что делать. Я часто о тебе думала. Я всю жизнь грею в душе память о нашей дружбе.

— Да! Золотое было время тогда в Академгородке. И песня Кукина, конечно:

Странные люди заполнили весь этот город:

Мысли у них поперек и слова поперек.

И в разговорах они признают только споры…

Вадим прочитал куплет и тихо засвистел эту романтическую мелодию, потом, словно испугавшись, что кто-то может услышать, умолк и сказал:

— Ой, что это я! Сегодня не тот день, чтобы петь. Даже такие ностальгические песни. Сегодня день, чтобы поплакать, поплакать о многом… Эх, Инга, Инга. Вот поговорил с тобой… Я давно уже не вел такие разговоры. Но я счастлив, что тебя встретил. Мы уже, наверное, поедем. Ребятам утром на работу. Вот моя визитка. — Вадим вынул карточку из бокового кармана пиджака. — Надумаешь когда-нибудь, пришли емелю. Может, захочешь в Москву приехать. Я тебе такой прием устрою. А что, приезжай, Инга. — Вадим схватил ее за плечи и так страстно поцеловал, что ей показалось, что ее губы тут же вспухли. Она не успела ему ничего сказать, как он исчез из виду.

ХХХ

ЛИНА с НОННОЙ сидели напротив друг друга в кухне дома Нонны.

— Лина, может, ты хочешь кому-нибудь позвонить? Звони, пожалуйста, куда угодно, хоть в Москву, пожалуйста, не стесняйся, — говорила Нонна, разливая чай.

— Спасибо, Нонна! Спасибо за то, что ты мне предоставила возможность здесь пожить, возила на машине для встречи с юристами, — благодарно ответила Лина. — И я у тебя тут немного отошла. Ты просто как доктор, насильно подлечила меня. Я совсем потерялась. Ехала в роскошную жизнь, а попала в беспредельное горе. Знаешь, у меня там жизнь уже была как-то устроена, и даже совсем неплохо. Я завоевала авторитет на работе. Квартира неплохая. Зарплата. Дети рядом. И тут Майк… Он перевернул мою жизнь. Я узнала от него то, чего никогда не знала от мужчины, хотя мы были вместе так мало. Мы только готовились начать жизнь, — Лина делала усилия над собой, чтобы не плакать.

— Ну что можно теперь сделать, Лина. Ну не убивайся. Но что делать. Тебя должно греть, что Майк действительно тебя любил. Ведь ты вписана во все его документы. И можешь стать теперь ну если не богачкой, то очень зажиточным человеком, даже по-американским меркам.

Лина заплакала и, всхлипывая, вспоминала:

— А я не могла понять, зачем он так тщательно собирает все копии моих документов, заверяет у нотариуса свидетельство о браке. Да я бы все отдала, Нонна. Мне ничего не нужно. Мне так горько… Так обидно… Ну почему, ну почему такого человека не стало…

— Лина, я тебя понимаю. Но если ты будешь так убиваться, что это даст. Ведь, к несчастью, ничего нельзя изменить. Ты же не хочешь себя заживо хоронить. У тебя большая семья. А еще вот появятся два внука одновременно, и там, и тут… Ты познала счастье любви такого незаурядного человека. Ну пусть короткая, но это тебе была компенсация. Ты познала, что значит быть по-настоящему любимой. И к тому же жизнь не кончена. Ты не сделаешь никому легче от самоистязания. Возьми себя в руки. У тебя будут средства теперь… Ведь тебе же лоер сказал, что уже говорил с его детьми. У Майка были замечательные отношения с детьми. Он им уделял массу времени и после развода. Признаюсь, что Ася его даже немного ревновала к детям. Он мог на самое интересное мероприятие не пойти, если в это время он нужен был детям.

— Да, Нонна, — сказала Лина. — И что меня глубоко тронуло из того, что сказал юрист, что дети его хорошо знают обо мне. Майк им много говорил обо мне. Обещал им поехать со мной вместе когда-нибудь в Россию. Они хотят со мной познакомиться. Во всяком случае, они не намерены оспаривать мою часть наследства на том основании, что мы почти не успели пожить вместе. Вот я хочу с ними встретиться. Мне лоер обещал их телефон. Я обязательно с ними встречусь. Я же не разбила их семью. Майк на мне женился уже через несколько лет после развода. Я стану их другом. Это будет для меня как связь с Майком.

— Это замечательная идея, Лина. Ты молодец, что так настроена.

Лина снова расплакалась.

— Прости меня, Нонна, за все! Прости за то, что я всю жизнь тебя оскорбляла своим недоверием, думая, что это твоя инициатива была тогда давно с Олегом. У меня даже когда-то родилась страшная мысль, что это ты подставила Олегу свою дочь в отместку мне.