Названия я так и не придумал, так что принимаю предложения (СИ)

 Если подобно кариесу сточить зуб до пульпы, то он будет вечно болеть. А Процесс приема пищи превращается в каторгу. Чем, собственно, и был занят человек в черном балахоне. Вначале он стачивал клыки небольшим напильником. Потом занялся передними зубами. Дальше спиливал от центра челюсти к кроям. Эту же процедуру он повторил и с нижним зубами, особенно ни импровизируя в последовательности действий. Зубы он спиливал не до десны,  а оставлял над десной небольшой бугорок. Таким образом, что как только этого бугорка что-то касалось, обнаженные нервы начинали ужасно болеть.

 Когда процесс спиливания только начался, Алексу казалось, что крыса забежала ему в голову и прогрызает его череп. Когда же эмаль была стерта, и мучить дошел до нервов, Зубы пронзила, проста ужасающая боль. До этого у Алекса не было проблемы с зубами, и он никогда не боялся стоматологов. Теперь он, наконец, мог оценить, почему люди иногда придя лечить зубы: посидят, потрясутся и уходят. Боль была такая, что казалось, будто ему гвоздь в мозг через рот вбивали. Его прошибли слезы. Он даже хотел кричать. Его уже довольно давно пытали, и в природе боли он довольно хорошо разобрался, научившись ее немного от себя абстрагировать, но - эта боль, эта боль была, пожалуй, самой страшной пыткой. Эта, наверное, единственный рас, когда Алекс пожалел, что он еще жив.

  Когда мучитель закончил бугорки во рту Алекса придавали ему какой-то детский вид. Зубы страшно болели и кровоточили. Мучитель отошел Алесу за спину, а Алекс в свою очередь с облегчение вздохнул. В данный момент он совсем не думал, что решился зубов. Это, пожалуй, сейчас его волновало меньше всего. Ему хотелось передохнуть. И это притом, что все тело его было искалечено и страшно болело. Но отдыхать было рана. Мучитель снова навис над Алексом с какой-то жидкостью. Он полил ей то, что осталось от зубов. Сперва мученик ощутил холод. Потом остатки зубов во рту стали чесаться. Потом стонать. И наконец, их пронзила ужасная боль. На вкус, то чем облил его мучитель, было сильносоленой водой. От боли во рту ужасно заболела голова. Ее как будто распирало тисками изнутри.

 Человек в балахоне постепенно освободил голову Алекса из жестких оков. Убрал изо рта фиксаторы. Привел стол в вертикальное положение. И соорудил что-то вроде поилки надо ртом Алекса. Поилки с сильносоленой водой. Организму требуется примерно в полтора раза больше воды, для того чтобы вывести соли, потребленные с соленой водой. То есть на один стакан соленой воды, организм теряет полтора стакана обычной воды. Поэтому Алексу теперь постоянно хотелось пить. А каждый рас, когда Алекс решал жить и пил воду, ему приходилось жить со страшной болью.

----------------

 Александр Эдуардович брат Алекса Эдуардовича работал мэром города N. Женат на девушке Елизавете: глаза голубые, волосы светлые, рост метр семьдесят шесть сантиметров, вес пятьдесят килограмм, грудь большая, тело спортивное, гибкое, взгляд пустой. Две дочки одной семнадцать лет второй десять. Что удивительно в его брата была аналогичная жена и две дочки, тоже десяти и семнадцати лет. Мэр был горожанином города N в третьем поколении, и, пожалуй, самый значимый ее житель за всю историю города. Еще он редко брился начисто, щетина придавала ему более мужественный вид. У него был неплохой мотоцикл, и он терпеть не мог носить официальную одежду. Он любил цитировать великих людей, потому что так он чувствовал себя немного к ним причастным. Любил рыбалку. Хотя рыбачил сеткой и динамитом. Благо все работники рыбного надзора знали его в лицо. Он любил свою семью, любил своего брата, любил свою старую маму, которая жила в конце улицы, любил, когда в солнечные дни обдувает ветер,  и любил жить.

 Сегодня он проснулся бес всего того, что можно было назвать Александром Эдуардовичем. В нем не было друзей любимых и просто хороших людей. Голова была наполнена болью и страхом. Его мучило, происходящее вокруг него. Он хотел жить. Он ужасно хотел, чтобы его отпустили. Дали уйти. Он бы никому ничего не рассказал, он бы сказал, что упал или, что на него напал медведь, но ему хотелось, что бы всё закончилось. Он больше так не мог.

 Мэр был на своем обычном месте, в виде кованого стола. Сегодня он, почему-то, лежал на животе, с, условно, прикованными к туловищу руками. Он часто дышал. Ему хотелось убежать. Страх предал ему сил и притупил боль. Он решился позвать на помощь.

-ЭЭЭЭй... Кто-нибудь!!!- мэр вдыхал по чуть-чуть, но очень часто.- На помощь!!!!! Я здесь! Помогите мне!!! - он почти задыхался. Трудно сказать чего он ожидал от своего крика. Скорей всего ему казалось, что ничего лучше в его ситуации, чтобы выбраться сделать нельзя. В принципе врятле его из-за криков убьют или будут мучить сильнее. Действительно, терять ему было особо нечего. Хотя конечно и шансов на спасение у него тоже не было.