Наживка для вермахта

Когда до Советского осталось не больше километра, капитан приказал колонне остановиться.

– Вы остаетесь здесь, – сказал он водителям грузовиков. – А вы, – обратился он к командиру танкистов лейтенанту Кожемякину, – едете на запад. Надо, чтобы хутор оставался от вас справа.

Танки скрылись в темноте, только гул моторов говорил об их продвижении. Шубин велел командирам рот построить бойцов и двигаться вслед за танками на запад. Ночью, в темноте, без дорог, колонны пехоты двигались не слишком быстро. Но спустя полчаса и танки и пехотинцы все же оказались на краю речной долины. Тогда Шубин снова подозвал командиров рот к себе.

– Сейчас движемся на восток, северо-восток, постепенно спускаясь к реке, – сказал он. – Первой пойдет пехота и займет позиции. Затем в дело вступят танкисты. Я поеду в головном танке, покажу, где вам нужно резко свернуть и двигаться прямо на хутор. Командирам рот – внимательно следить за танками! Как только они возьмут курс на хутор, вы поднимаете бойцов и идете вслед за машинами. Смысл такого передвижения в том, что танки будут давить противопехотные мины и таким образом образуют шесть проходов, по которым может двигаться пехота.

– А если им встретятся противотанковые мины? – спросил Кожемякин.

– Думаю, на этом участке местности их не будет, – сказал Шубин. – Склон здесь крутой, немцам и в голову не придет, что здесь последует танковая атака. И в любом случае у нас нет саперов и нет времени, чтобы проводить разминирование. У нас главная задача разведка, а не ведение боя. Все, вперед!

Он залез в один из танков, машины развернулись в цепь и покатили по направлению к хутору. Они проехали всего несколько метров, как впереди прогремел первый орудийный выстрел, и высоко над башней танка пролетел снаряд. Немцы заметили атакующих и открыли огонь. Вслед за первым орудием начало вести огонь второе, третье… А больше их здесь, видимо, не было. Начали стрельбу пулеметы, послышались винтовочные выстрелы. Шубин прислушивался к этим звукам. Он старался определить, какие силы у врага в этой части хутора. Получалось, что не слишком большие. А главное, он оказался прав – под гусеницами танков пока не взорвалась ни одна мина. Хотя нет, вот первая сработала, вторая… Но все это были противопехотные мины, боевым машинам они не принесли вреда.

Вверх по крутому склону танки двигались медленно, но все-таки двигались. Значит, и тут он угадал: атаковать хутор надо было именно с этого, западного направления.

Бой продолжался, и вот первый танк уже одолел немецкую траншею. Вслед за танками во вражеские позиции ворвалась и пехота. Неужели у немцев больше нет резервов? Неужели у них нет сил, чтобы остановить наступление всего одного батальона?

Внезапно послышался рев моторов, и из темноты показались вражеские танки. Два из них одновременно выстрелили, и танк рядом с машиной Шубина подпрыгнул на месте и задымился. Советские танки тоже открыли огонь по врагу. Танковая дуэль продолжалась уже несколько минут. От выстрелов два дома загорелись, стало светлее. В этом свете Шубин увидел, как вслед за танками к западной окраине хутора спешит и пехота. Судя по всему, пехотинцев было никак не меньше роты, а может, и больше. Таким образом, Шубин уже получил ответы на несколько вопросов. У противника здесь, в Советском, было значительно больше сил, чем в Озерном. Видимо, дополнительные силы были переброшены сюда вчера вечером. Перебросили и пехоту и танки.

«Неплохо было бы уточнить, сколько сил переброшено, – думал разведчик. – Но для получения такой информации необходимо захватить языка. Может, все-таки попробовать?» Он взялся за рацию и связался с командиром танкистов лейтенантом Кожемякиным.

– Слышь, Петро, – сказал он. – Дай команду своим бойцам отступать. Пусть отойдут, но не очень далеко – метров на двести. И там меня ждут.

После этого он выскочил из танка и побежал по немецкой траншее, уже занятой советскими солдатами. Он искал бойцов своей разведроты, на которых мог положиться. И вскоре наткнулся на Шевырева.

– Ага, вот ты мне и нужен! – воскликнул Шубин. – А где еще наши бойцы?

– Там, дальше по траншее, Баев с Абросимовым бой ведут, – ответил Шевырев.

– Иди, скажи Баеву, чтобы сюда бежал. Мы втроем, с ним и с тобой, пойдем языка брать.

Шевырев побежал выполнять задание. А Шубин в это время связался по рации с командирами всех трех пехотных рот и дал команду начинать отступление вместе с танками. Бойцы, выполняя команду, стали покидать траншею. Когда Шевырев вернулся вместе с Баевым, в траншее уже никого не осталось.

– Наши туда, а мы сюда, – сказал Шубин солдатам. – Вперед, вон к тому дому. Спрячемся за углом, подождем, когда немцы подойдут. Нам нужен немецкий офицер, в крайнем случае ефрейтор.

Ждать им пришлось недолго. Послышалась чужая речь, и в окопы стали запрыгивать немецкие солдаты. Пробежал связист, разматывая катушку телефонного провода, двое солдат пронесли тяжелый пулемет, установили его на бруствере окопа. Шубин весь обратился во внимание: с минуты на минуту следовало ждать появления вражеского офицера.