Наживка для вермахта

Тут он заметил справа от себя ложбину и поспешил туда. Здесь пулеметные очереди не могли его достать. Шубин развернулся и глянул вперед. Враги вновь приближались. По крайней мере пять человек бежали к нему со всех ног.

Сейчас обрезанный ствол винтовки работал против Шубина – обрез, как оружие бандитов, мог прицельно стрелять лишь с расстояния в несколько метров. Целься, не целься – вряд ли попадешь. Оставалось полагаться только на удачу. Однако Шубин все же прицелился и выстрелил в ближайшего преследователя. И попал! Правда, не убил врага, а только ранил: румын споткнулся, опустился на одно колено, выронил винтовку. Это и требовалось. Шубин повел стволом вправо. Еще один выстрел… Нет, мимо! Еще…

Боек глухо щелкнул – патроны в обойме уже закончились. Перезаряжать обрез времени не было. И Шубин вновь вскочил и пустился наутек. Это было неправильно – надо было остановить всех врагов и только тогда отступать. Но делать нечего.

Он снова бежал, дергаясь из стороны в сторону, и снова вокруг него свистели пули. Но теперь капитан находился уже далеко от румынских траншей, и вражеский огонь по нему велся скорее наугад. Разведчик пробежал еще двести метров, потом еще триста – и понял, что победил. Он жив! Он выполнил операцию в точности так, как она была задумана!

Марш-бросок вышел для Глеба трудноватый, сердце готово было выпрыгнуть из груди, и Шубин пошел медленней, а потом и вовсе повалился на землю. Надо было хоть немного отдохнуть. Пока лежал, вспоминал минувшие события. Вот немец бьет его в висок… Румыны открывают огонь… Немец выскакивает из машины, и Шубин стреляет ему в голову; «полковник» падает… Как происходящее должно было выглядеть со стороны вражеских окопов? А вот как: они начали стрелять, русский полковник выскочил из машины, что-то кричал, и тут его настигла пуля. Может быть, он хотел сдаться, может быть, не надо было стрелять? Но что уж теперь делать – после драки кулаками не машут. Русский полковник мертв, водитель, ловкий черт, сбежал, а на сиденье машины найден отличный портфель, полный секретных документов. Этот портфель румынский офицер передаст в штаб 4-й армии, а оттуда его, естественно, перешлют союзникам румын – немцам. Таким образом, цель операции «Пакет» будет достигнута.

Эта мысль придала разведчику новые силы. Он поднялся и зашагал на восток. Надо было возвращаться к своим – за новым заданием.

Глава 14

Вернувшись из разведки, Шубин сначала доложил о ходе операции полковнику Уколову, а затем, на следующее утро, его вызвали в штаб фронта, к генералу Еременко. Командующий фронтом задал разведчику множество вопросов; он хотел знать подробности случившегося. А в конце заявил:

– Если операция прошла гладко, то ты, Шубин, – настоящий герой. Звезда Героя у тебя уже есть, так что я дам тебе орден Отечественной войны первой степени. Но ты дырочку в гимнастерке пока погоди вертеть – мы должны еще проверить результаты нашей задумки.

Тут он повернулся к Уколову.

– Ты вот что сделай, Иван Трофимович, – сказал он. – Проверь по своим каналам, будут ли немцы перебрасывать сюда, на наш фронт, дополнительные силы. Помнишь, ты мне говорил, что вроде есть у них такое намерение – укрепить южный фланг? Так вот: если они станут его укреплять – значит, они нам не поверили и зря мы подарили противнику хорошую машину. А если переброска сил на юг из центра Сталинграда не состоится, значит, нашей выдумке поверили.

После этого Уколов сказал Шубину:

– Отдохни два дня. Можешь снова сплавать в Сталинград, к своему «боевому товарищу» из медсанчасти. Вот тебе пропуск на баржу. А через два дня определятся итоги операции, тогда получишь и орден, и новое задание.

– А вы, стало быть, не сомневаетесь, что немцы на наш крючок клюнут? – спросил Шубин.

– Нет, не сомневаюсь, – ответил начальник разведки. – Если все было так, как ты описал, то у них нет никаких причин не поверить документам из «секретного пакета».

Шубин последовал совету своего начальника и в ту же ночь отправился в Сталинград. Он снова повидался с Катей. На этот раз она с первой минуты встретила его как родного. Познакомила его со своей суровой напарницей Серафимой Андреевной, со своим непосредственным начальником – руководителем медпункта врачом Аркадием Петровичем. Пользуясь коротким перерывом в боях, они даже вчетвером посидели вокруг накрытого платком ящика, заменявшего стол, попили чаю. А потом они с Катей уже вдвоем ушли в развалины и здесь целовались всласть. А потом… потом случилось то, что и должно было случиться, что случается между мужчиной и женщиной, когда у обоих вспыхивает взаимное чувство. И никакая война здесь не может помешать, и битые кирпичи вместо простыней не могут, и дырявый потолок, сквозь дыры которого летят первые в этом году снежные крупинки…