Назад в СССР 9

Крутые ступеньки из щербатого бетона привели меня прямиком в зал. Низкое помещение с многочисленными крашеными трубами под потолком тускло освещалось парой грустных лампочек. Пол застелен потрескавшимися матами.

Тренировка еще не началась, в зале терлась парочка хмырей в замызганных кимоно и третий мужик. Тоже в форме, но держался особнячком, на фанерном приступке в дырочку, что-то записывал в растрепанную тетрадь. Ростом с меня, но возрастом и весом поболее примерно на двадцать кило и столько же годков.

Я натянул на лицо глупую лыбу, чуть ссутулился, изображая лошпеда, и громко проговорил:

— Здрасти!

— Здорово, — тренер обернулся.

Морда, как у сталевара с плаката, только морщин слишком много и глаза пронзительные, глубоко посаженные, как у гориллы.

— Чего хотел, — буркнул он, нехотя оторвавшись от тетради.

— Так, это самое… Записаться.

— Секция только для своих, — отмахнулся тренер и снова уткнулся в тетрадь.

Для каких-таких своих — я выяснять не стал, а решил попробовать замотивировать сенсея рублем.

— Платная, что ли? Так я заплатить смогу. Сколько стоит? Меня Андрей зовут.

Тренер снова поднял на меня взгляд и критически оглядел. Под одеждой мышц не видно, а жирка на мне пока что не наросло. Спина дугой и дурацкое выражение лица делали меня похожим на хиляка.

— Квелый ты какой-то, шел бы ты отсюда, Андрюша. Мои ребята тебя помнут ненароком.

— Эх… — вздохнул я. — Говорили мне пацаны, что лучше на бокс идти. Что там настоящий спорт. Скажите, а правда, что дзюдоист против боксера не вывезет?

— Это кто тебе такое сказал? — нахмурился тренер.

— Все говорят. У нас во дворе. Я вот хотел обратное доказать. У меня сосед, Мишка Беспалый — боксер-перворазрядник. Всех в округе поколачивает. Нет ему равных в районе нашем. А я вот хотел отпор ему дать. Только я шахматами занимаюсь. Это, конечно, не совсем спорт, но и он мне даже помог против боксера. Я Мишку шахматной доской по голове огрел, когда он меня в подворотне зажал. И убежал. Вот теперь к вам пришел. Думал научиться. Эх… Вот, даже кимоно прикупил. Всю стипендию отдал.

Сам не знаю, откуда у меня проявился актерский талант. Последнее мое выступление на «сцене» было еще в детдоме. Но там роль была без слов. Я изображал на утреннике елочку, вокруг которой сказал трусишка-зайка серенький.

— Ладно, — тренер недовольно поморщился. — Переодевайся. Раздевалка там. Меня Лев Палыч зовут. Можно просто Палыч. Посмотрим, что ты можешь, как у тебя с физподготовкой. Если совсем мертвый — не обессудь. Пойдешь шахматами обратно заниматься.

— Спасибо, Лев Палыч, — закивал я китайским болванчиком. — Я быстро учусь… Постараюсь вас не подвести.

Глава 5

Я отправился переодеваться. Раздевалка оказалась слишком по-советски спартанской. Вместо шкафчиков — длинные, явно стыренные из какого-то спортзала лавки, вместо крючков для одежды — пристреленные в бетон дюбеля. Пахло ЖЭКом и носками.

Выбрал себе свободный гвоздик, бросил под ним на лавку сумку с формой. Все уже переоделись и о чем-то оживленно гоготали в зале.

Федя оказался прав. Спортсменчики какие-то специфические. Возраста не среднего коммуниста. На комсомольца здесь только я тянул.

Я скинул башмаки и стал расстегивать рубашку, когда почуял за спиной запах пота.

— Здесь занято, — пробубнил низкий голос с нахальной хрипотцой.

Я обернулся. Сзади скалился прокуренной желтозубой улыбкой дзюдоист в светло-сером (когда-то оно было белое) кимоно. Морда, как кусок гранита. Угловатая, зернистая от застарелых оспин и немого красная. Роста сам невысокого, но в плечах квадратный, как плита, отчего совсем не казался маленьким, а наоборот. Я даже сперва подумал, что мои стандартные метр восемьдесят пониже его будут.

— Простите, — продолжал я изображать студента-Шурика, передвинув вещи под соседний гвоздик.

— И здесь занято, — хмыкнул гранитомордый, презрительно скрестив на груди волосатые руки.

— А где тогда свободно? — пожал я плечами, по-прежнему с недалекой щенячьей улыбкой на лице.

— Вон там свободно, — гоготнул квадратный, кивнув на закуток, где примостились ржавое ведро с накинутым на него куском мешковины вместо тряпки, деревянная швабра и облезлый веник.

— Но там нет лавочки, — развел я руками. — И миролюбиво протянул руку. — Меня Андрюша зовут, а вас?

Такое поведение обезоружило «гопника», он зло плюнул мне под ноги, что-то буркнул и направился к выходу.

— Так как вас зовут? — крикнул я вдогонку.

— Называй меня дядя Альберт, салага, — процедил он и скрылся в зале.

Я наспех переоделся и вышел следом. Там уже тренер всех построил в одну линию на татами. Мужиков навскидку около десятка. Я встал во главе строя.

Присутствующие тихо заржали.

— Тишина! — гаркнул тренер и повернулся ко мне. — Новенький, встань в конец шеренги!

— А, понял, — закивал и перепорхнул на нужное место. — Я просто думал, что конец там.

Среди присутствующих я смотрелся в каратистском белоснежном с иголочки кимоно, как цапля среди серых гусей.

Тренер дал отмашку, и строй побежал по кругу на разминку. Что ж, все побежали, и я побежал.

— Перешли на гусиный шаг! — гаркнул Палыч.