Назад в СССР

В старых советских фильмах 1950-х (про старика Хоттабыча, например) все граждане жили в просторных сталинских квартирах со множеством комнат, причем у каждого члена семьи была отдельная (в том числе и у Вольки). В квартире современная и красивая мебель, подъезды широкие, чистые и светлые, как путь КПСС к будущему. На огромных окнах цветы, на полу ни мусоринки. Благодать.

На самом деле картина массового советского жилья в пятидесятые была несколько иной — хорошие квартиры в новых домах были доступны только небольшому проценту руководящего класса советской номенклатуры, а большинство граждан жило в коммуналках, а некоторые в бараках. С приходом Хрущева картина немного изменилась, начали строить плохонькое, но действительно массовое жильё, и тогда появилась умная мысль «каждой семье — отдельную квартиру с удобствами». Но квартир до сих пор на всех не хватало, доля городского населения страны росла ударными темпами, и бараки, которые изначально строились, как жилье временное, доживут и до следующего века.

УАЗ свернул к одному из бараков, возле которого уже толпился местный народ. Сгрудились служебные машины. Мелькали люди в милицейской форме и строгих костюмах.

Мы вылезли из «канарейки» и прошли сквозь милицейский кордон. Паутова узнавали в лицо, Вите пропуском служил характерный чемодан, напоминавший располневший пластиковый советский дипломат. По сумке со вспышкой и фотоаппарату на шее всем было ясно, что я при деле тоже.

Поднялись на второй этаж. Замызганная комнатенка с запахом перегара, сажи и бичевника залита кровью. На панцирной кровати прикорнула старушка с колотыми ранами на животе. Рядом на полу труп мужичка. Тоже изрядно истыкан клинком. На столе початая бутылка водки, три граненых стакана, нехитрая закусь из жареной картошки, лука, огурцов и помидоров.

В комнате кроме нас прокурорская следачка в синей форме с петлицами. Стройненькая с попкой, как у студентки. Рядом маячит Дубов, одетый в штатское. Меня он не узнал. А вот следачка оказалась знакомой. Миловидное строгое личико с чуть вздернутым носиком. Вспомнил. Галина ее зовут. Меня она в больнице опрашивала по валютчикам. Фыркала тогда.

Возле тел копошился судмедэксперт. Повертел и пощупал трупы и отошел. Долго с ними не возился, причина смерти и так понятна. Пристроился к следачке, собрался надиктовывать ей под протокол осмотра характер ножевых ранений.

— Что случилось? — спросил Паутов у Дубова.

— Аристарх! — тот заметил нас. — Привет!

Дубов широко улыбнулся и шагнул навстречу с раскрытой медвежьей лапой:

— Молодняк привез натаскивать? Это хорошо.

При этой фразе Витю передернуло. Опять его приняли за пионера. В отделе рассказывали, что когда он был на происшествии без чемодана (оставлял его в машине или там, где улики искал) его незнакомые милиционеры постоянно пытались спровадить. Ему приходилось показывать удостоверение и терпеть прилюдный секундный конфуз. Теперь Витя чемодан всегда с собой брал. Даже если надо было отлучиться по нужде.

— Погибшие — мать с сыном. Есть свидетель — сосед их. Выпивали вместе. Он отлучился, говорит, что в погреб полез за грибочками, вернулся, а они уже трупы. Видел, как навстречу ему из дома выскочили двое. Лиц не успел толком разглядеть, но говорит, что не местные. Милицию сосед сам вызвал. Сбегал к автомату. Опера по соседям разбежались, да по прилегающим дворам рыщут. Орудия убийства нет.

— Мотив какой предположительно?

— А, бес его знает, — Дубов пожал широкими плечами, из-за угловатого пиджака они казались еще шире. — Вот одна надежда на вас, криминалистов. Зацепок пока нет. Дело ясное, что дело темное. Соседи недавно видели здесь двоих. Антиквариат скупали, ходили по дворам. Может они заглянули.

Паутов обвел комнату опытным взглядом и остановился на побеленной потрескавшейся стене. В углу на высоте человеческого роста темнело пылевое пятно под неприметным гвоздиком.

Паутов подошел ближе и внимательно уставился на пятно:

— Здесь явно что-то висело…

Глава 24

— Ты прав, Аристарх, — Дубов подошел к стене. — И гвоздик торчит. Что-то здесь явно было.

— Глеб Львович, — обратился к Дубову участковый, — я сейчас соседей приглашу, кто вхож сюда был. Они должны вспомнить, что там висело.

— Давай.

Через минуту в комнату с выпученными глазищами заглянула соседка. Женщина предпенсионного возраста в ситцевом халате и фартуке. Ее явно оторвали от домашних дел, но она совсем была не против. Хотя, стояла и тряслась, как осиновый лист, боясь переступить порог. Зайти так и не решилась, высунулась из-за дверного косяка.

Участковый заблаговременно предупредил ее не таращиться в сторону кровати, где лежали трупы, а лишь глянуть на противоположную стену.

Соседка, естественно, не выдержала и бросила беглый взгляд на убиенных.

— Ой, божечки! — схватилась она за сердце и отпрянула обратно в коридор, — Это что за ироды сотворили? Что делается-то, люди добрые? Паша, Шура! Никому плохого ничего не сделали. Шура верующая была, а Паша выпивал по-тихому. Но это же не преступление!