Навстречу звезде

Тот, кто находит удовольствие в уединении, либо дикий зверь, либо Бог.

Аристотель

День двадцать седьмой, 14 сентября

По узкой тропе я вышел к покосившемуся деревянному забору с приоткрытой калиткой. За забором словно по линейке были высажены грядки овощей и трав. В углу огороженного участка стояла вросшая в землю бревенчатая избушка. Бревна её потемнели от времени и местами обросли мхом. На скамейке перед домом сидел седой старик. Он был в расстёгнутой красной рубахе и старых брюках, подпоясанных верёвкой. Его окутывал дым тлеющей в руке самокрутки. Завидев меня, он поднял руку в приветствии и жестом пригласил подойти. Я попытался открыть калитку шире, но она, как и дом, вросла в землю. Протиснувшись в проём, я с улыбкой направился к старику. Он пригласил присесть рядом с ним, и я воспользовался его предложением.

– Ищешь кого? – не тратя времени на знакомство, спросил меня старик. Его морщинистое лицо излучало какое-то доверие и тепло. Хитрый взгляд был полон доброты.

– Ищу дорогу к морю.

– А чего не по трассе? Вышел бы на городские пляжи. Там и кафешки, и гостиницы.

– Денег на кафешки и гостиницы у меня нет. Да и не пляжи ищу. Надо дойти до моря именно тут – напрямую.

Он ещё больше сощурился и затянулся ароматным самосадом.

– Как звать-то тебя?

– Винсент.

– Я Олег. Проходи в дом, чаем угощу, заодно расскажешь, кто такой.

Он встал и, не дожидаясь моего согласия, зашёл в дом. Мне ничего не оставалось как повиноваться. Да и чай был бы очень кстати.

В доме пахло стариной. Это был не старческий запах, не запах затхлого тряпья и пыли. Это был запах дерева, земли и печки. У окна с видом на лес стоял грубо сделанный из бруса и досок стол. На его отполированной временем поверхности место занимал заварник и металлическая миска с карамелью. На стене висела выцветшая картина с изображением дикой природы. Горный ручей нёс свои воды между камней, вокруг заросли луговых трав и цветов, хвойный лес с мазками говорливых птиц и царь леса, лось, склонил свою корону над живительной водой ручья. Я никогда не был в таких домах, я не уверен, что такие дома ещё есть в современном мире. Быть может, это последний осколок исчезающего мира. Уже незнакомого, но очень уютного и родного.

Дед взял со столика у плиты две больших кружки и наполнил их чаем. По дому тут же разнёсся сладкий аромат смородины и неизвестных мне трав. Я сел за стол напротив старика.

– Откуда ты, внучек?

– Из столицы, – ответил я, аккуратно отпивая горячий чай.

– И как у вас там, в столице?

– Прозаично. Люди спешат на работу, спешат с работы – муравейник. Нет времени остановиться и подумать. Люди живут ради денег.

– А ты, стало быть, не такой? Ищешь другой жизни?

– Да я просто к морю хочу. Увидеть его хочу, попробовать на вкус.

– В отпуске? – всё допытывался старик.

– Нет, я уволился. Отдохнуть решил.

Чем больше он меня расспрашивал, тем меньше мне хотелось с ним откровенничать. Он будто прочёл мои мысли и замолчал. Мы сидели, пили ароматный чай и смотрели в окно на гудящих шмелей, деловито копающихся в цветущих репейниках.

– Извини за наглость, – продолжил дед, – я совсем одинок, и гости у меня бывают редко. Быть может, ты согласишься мне помочь по хозяйству? Раз спешить, как я понял, тебе некуда. Скоро зима, а у меня сил уже нет к ней подготовиться. Да, может, и не надо. Последние дни уж очень сердце болит. А тропинку к морю я тебе покажу. По ней выйдешь в закрытую лагуну. Я там рыбачу иногда. Никого там не бывает, она закрыта скалами от любопытных глаз. Идёт?

Я чувствовал, что не могу отказать старцу. Его голос, внешний вид, его изборождённое морщинами лицо излучали какой-то невидимый, мягкий и тёплый свет. Он освещал мою душу.

– Помогу, конечно. За пару дней море не высохнет, – пошутил я и продолжил пить чай.

– И то верно. Спать будешь в комнате. А я на кухне буду, мне тут привычнее. Рюкзак бросай уже с плеч, а то спину сорвёшь, а ей ещё трудиться на моей земле, – с улыбкой сказал старик и пошёл в комнату, отделённую от кухни старой коричневой шторой. Он провозился там минут десять, кряхтел и шуршал, видимо, обустраивая мне спальное место.

– Ну, вот и готово, – покашливая, сказал старик, выходя из комнаты. – Постель я тебе постелил, можешь располагаться.

– Да рановато спать ещё.

– Я же не знаю, сколько ты в пути, может, ты и не спал прошлой ночью.

– Спал, – ответил я, вспоминая холодную палату со стонущим соседом.

– Ну, тогда пойдём, немного поработаем.

Мы вышли во двор. Дед деловито пошёл вдоль грядок с чесноком, будто ревизор на складе, оценивая урожай. Я покорно следовал за ним. Дойдя до конца грядок, он резко повернулся с довольным лицом и решительно заявил:

– Пора. Пора собирать урожай. Ты дёргай чеснок и укладывай перьями по направлению к дорожке, а я буду его вязать.