Навстречу ветрам

Так никто ничего и не сказал Казимиру, и в душе он благодарил этих людей за то, что они простили его. Он поклялся себе, что с этого дня станет другим человеком. Таким, как Андрей, Януш… Чтобы бедные люди не со страхом смотрели на него, а с надеждой.

Ночь прошла спокойно. Янушу удалось узнать у старика, что недавно вблизи этих мест прошел небольшой партизанский отряд, держа путь в горы.

Хорошие то люди, сохрани их пан Езус, — сказал старик. — За Польшу на муки идут, за народ смерть принимают.

Утром Януш предложил:

Надо и нам идти в горы, искать отряд.

Не отряд искать надо, а немцев, — проговорил Казимир. — Бить их надо!

Дубинкой? — спросил Андрей. — С одним автоматом много не навоюешь.

Никто для нас оружия не заготовил, — угрюмо возразил Казимир. — Самим добывать надо.

Все же решили идти в горы. Путь был неблизкий, безлюдный, и старик упросил Януша взять на дорогу немного хлеба и кусок сала.

Когда выходили из хаты, Казимир задержался на несколько секунд, будто зашнуровывая ботинок. В полутемных сенях он остановился, с тоской взглянул на кованый сундук, переступил с ноги на ногу и приоткрыл крышку. На самом дне лежали три куска сала.

Бандит я и есть, пся крев! — выругался Войтковский. — Настоящий бандит, будь я проклят!

Он тяжело вздохнул, взял из сундука кусок сала и положил его за пазуху.

2

Казик не жаловался, но все видели, что он еле передвигает ноги. Глаза у мальчугана ввалились, все тело было изодрано сучьями; ночами он стонал, во сне его преследовали кошмары. От болот, лежащих где-то поблизости, тянуло промозглой сыростью, тучи комаров носились в воздухе, часто моросил дождь. Войтковский снимал с себя изорванную рубаху и укрывал Казика, сам оставаясь почти голым: от брюк у него остались лишь жалкие лоскутья. Он ворчал:

Прячемся в лесу, как волки. Надо искать немцев, у них есть оружие и еда.

Нас только трое, разве это сила? — спокойно спрашивал Андрей.

Лучше погибнуть в драке, чем подохнуть с голоду! — не сдавался Войтковский.

Они брели по лесу вот уже третью неделю, выбирая самые глухие места. Горы были еще далеко. Отряд, о котором говорил старик, будто в воду канул. Иногда Янушу казалось, что они идут по следу отряда: вот Казик случайно набрел на недавно потушенный костер, вот Андрей нашел обрывок веревки, а Казимир наткнулся на банку из-под консервов. Они радовались этим находкам и с новыми силами продолжали идти вперед. Скорее, скорее догнать друзей, соединиться с отрядом и начать настоящую жизнь! Жизнь людей, а не волков, загнанных в болота и глухие леса.

Осталось недалеко, Казик, — подбодрял мальчугана Войтковский, а сам уже не верил: снова никаких следов, снова глушь и почти осязаемая близость болот…

Однажды ночью, укрывая Казика своей рубашкой, Войтковский услышал впереди непонятный шум. Казалось, вот кто-то уронил котелок или каску, кто-то наступил на сухую ветку. Войтковский хотел разбудить Януша, но передумал. Он взял свою дубинку и, осторожно раздвигая ветки и вглядываясь в темноту, направился вперед. Он был сейчас похож на зверя, подкрадывающегося к своей жертве: такие же хищные, почти бесшумные движения, такой же хищный, напряженный взгляд настороженных глаз. Запах дыма, от которого дрожали ноздри, опасность, подстерегающая в густом мраке, неслышные шорохи — все это он воспринимал как-то помимо сознания. Когда в нескольких шагахот него послышался приглушенный голос, Войтковский замер. Так зверь, почуяв человека, замирает на месте, не зная еще что делать — нападать или бежать.

Через секунду Казимир сделал шаг вперед и снова остановился. Снова шаг вперед. Дым от затухающего костра коснулся лица, ветерок на мгновение оживил умирающий огонь, и Войтковский увидел двух человек, сидевших рядом, с автоматами между колен. Вокруг костра спали солдаты, много солдат. Может быть, двадцать человек, может быть, двести. Спящие люди были укрыты темнотой: чем дальше от костра, чем плотнее. Двое, наверно дежурные, сонно беседовали.

Войтковский услышал родной, польский язык и чуть не вскрикнул от радости: это ведь тот отряд, который они ищут. Он хотел уже подойти к караульным, как вдруг услышал:

Пан Данек сегодня сказал, что завтра мы их окружим…

Пан Данек говорит это уже не первый раз, — отозвался недовольный голос второго караульного. — Пан Данек спит в палатке и пьет коньяк, а нас жрут комары. Не такой Антек дурак, чтобы дать себя окружить.

Антек… Что-то знакомое послышалось Казимиру в этом имени. Антек! Не тот ли это Антек, о котором говорили Януш и Андрей? Разведчик Антек, чья сестра погибла на глазах у русского летчика? Войтковский перестал дышать, вслушиваясь в каждое слово…

Пан Данек сказал, что если нам удастся их окружить. он загонит весь отряд в болото, и пусть они там подыхают!

Немцы обещали пану Данеку крупный куш, если ему удастся разгромить отряд, — ответил хриплый голос. — Перепадут ли нам хоть крохи?