Навстречу мечте

Знакомый ваш

Сергей Есенин.

Помню, читала это стихотворение в школьные годы и с гордостью процитировала из него пару строк:

И я склонился над стаканом,

Чтоб, не страдая ни о ком,

Себя сгубить

В угаре пьяном.

Любимая!

Я мучил вас,

У вас была тоска

В глазах усталых:

Что я пред вами напоказ

Себя растрачивал в скандалах.

– Впечатляет, молодец, ты, кажется, знаешь много стихотворений, – похвалила Оля.

Не то чтобы много, но я помнила стихи, которые мы заучивали в школе. Честно говоря, для меня учить стихи было худшим наказанием из всех возможных, потому что я много отвлекалась и не могла выучить за день даже жалкое четверостишье. Однако я просто души не чаяла в своей учительнице по русскому и литературе и послушно запихивала в голову заданные строки.

Здесь были и строчки из известных песен:

Гори, но не сжигай, иначе скучно жить!

Гори, но не сжигай – гори, чтобы светить!

Мы гуляли, разглядывая надписи, и все больше умилялись. Многие из них повторяли «спасибо за мост». Они напоминали любовные письма, простые и благодарные – вроде короткого «спасибо, что ты есть». Обычно я не люблю надписи на памятниках и городских объектах, но эти выглядели удивительно добрыми, словно дань благодарности тем, кто построил и спроектировал мост. Недолго думая, я взяла ручку и, обводя буквы по нескольку раз, написала: «Здесь были Оля, Женька и Максим 12.07.2018».

Наконец со спокойной душой мы двинулись в сторону автобусной остановки. Она располагалась рядом с парком, который кишел мошкарой. Никогда не видела, чтоб ее было так много! В этот момент позвонила бабушка, и я, с трудом отмахиваясь от надоедливых насекомых, пыталась объяснить ей, что у меня все хорошо, но сейчас не самое лучшее время для разговоров. Казалось, весь этот рой мошкары может подхватить меня на маленьких крылышках и унести в болотное царство, чтобы доесть уже там. Максим с Олей стояли рядом и заливались смехом, пока я пыталась отбиться от нападения. Мошки не сильно беспокоили их – они успели намазаться средством от насекомых, пока я болтала по телефону.

– Я решила, что завтра мы поедем купаться.

– Зачем? – спросила я.

– А вот я так хочу.

– Где тут купаться? Если только за городом… – с недоверием произнес Максим.

– Есть одно место на окраине города.

На следующий день мы вылезли из дома только под вечер. Закусив шавермой из ближайшего ларька под названием «Дубайская шаурма», мы, уже сытые, отправились на остановку. Ехали мы долго, минут сорок, пока не вышли на отшибе города.

– А теперь километров пять пешочком, – весело сказала Оля.

– Чего так много? – пробурчал Максим.

– Ты даже без рюкзака ходить не хочешь, – с укоризной сказала я.

– Ну, ребят, вы чего! Вам еще завтра ехать, куда там, в Красноярск дальше?

– Да, – ответил Максим. – Женя, послушай Олю, успокойся.

– Я не Женя! – буркнула я и пошла впереди.

Это было чистой правдой: я ненавидела, когда меня так называли. И самое неприятное, что я не могла объяснить эту неприязнь к собственному имени. Оно мне казалось чужим – будто обращаются не ко мне, а к другому человеку. Будто это имя существует отдельно от меня. Как‑то в детстве, на спортивной площадке одна девочка сказала, что будет называть меня Катей, ибо Женя – мужское имя. Впрочем, я была не против: Катя так Катя. Иногда я думала, что во мне слишком много мужского. Я почти никогда не надевала платьев и юбок, не ходила на каблуках и совсем не воспринимала косметику. Впрочем, однажды меня назвали Кристиной, что было еще хуже. Всех друзей и знакомых я просила не звать меня простой формой имени – Женей.

– Женечек, подожди меня! – крикнула вдогонку Оля.

Мы поравнялись и шли дальше молча. Лишь телефон Максима по‑прежнему надрывался от вибраций и звуков. Вокруг стояли домики, на бельевых веревках висела одежда. Многие люди гуляли в купальниках, едва прикрывшись полотенцем. Все это напоминало мой давний отдых на курорте морского побережья. Тогда мне было пять лет, и я в одних босоножках и коротеньких шортах с надувным кругом в руках бегала меж песчаных фигур, созданных для конкурса «морского жителя». На пляже часто устраивали подобные конкурсы. Это были и перетягивание каната, и прыжки в мешке, но больше всего мне нравились сотворенные из песка фигуры, напоминавшие каменные изваяния, уже изрядно высохшие на палящем солнце.

Мы расстелили покрывало поближе к воде, чтобы не упускать из виду свои вещи, пока купаемся. Максим пошел первый, так как уже давно жаловался на изнуряющую жару. Он выпил почти всю нашу воду, и теперь бутылка была предусмотрительно спрятана в Олину сумку.

– Больше не получишь ни капли! Ты понял меня? – с явным негодованием в голосе сказала она. – Вообще уже этот твой путник! Воду покупала я на всех, а он взял и уже больше половины выпил!