Навстречу любви

Адам нахмурился и, повернувшись к двери, прислушался.

– Ты окажешь мне одну любезность?

– Разумеется.

– Пожалуйста, не спрашивай, как себя чувствует Дейн. Не могу тебе выразить, насколько это мне безразлично – надеюсь, и тебе тоже.

– Конечно, мне тоже, – соврала Ноэль, а затем со всей непреклонностью добавила: – Ты моя первая и главная забота, дорогой. Лейтенант – гость отца, отец позаботился о нем, и больше не будем об этом говорить.

Адам одобрительно кивнул и отпустил ее как раз перед тем, как Брэддок снова вошел в зал. Несмотря на то что Ноэль не давала покоя мысль о причиненеожиданного ухода Дейна, она не обмолвилась ни единым словом о лейтенанте. Усилия, которые она вынуждена была совершать над собой, сделали для нее обед каким-то нескончаемым: против воли она не могла дождаться момента, когда Адам наконец уйдет. Но и после этого никаких разъяснений от отца не последовало.

– Зак просил меня не говорить с тобой на эту тему. Он объяснит все тебе лично.

– Что за вздор, папа! Я вообще не желаю разговаривать с ним и лишь хочу знать, не испытывает ли он чувство вины за дружбу с дезертиром.

– Откуда тебе это известно?

– Это всего лишь догадка.

– Твоя догадка или Адама?

– Какая разница?

– Ноэль, подойди сюда. – Брэддок обнял дочь. – Я дал лейтенанту слово и не собираюсь нарушать его лишь для того, чтобы удовлетворить твое любопытство.

– Это не простое любопытство, – возразила Ноэль, затем, высвободившись из объятий отца, пожаловалась: – Знаешь, очень трудно быть твоей дочерью: твои стандарты очень высоки.

– Тем не менее ты им отвечаешь, – с удовлетворением сказал Брэддок. – Сегодня был насыщенный событиями день, душа моя, почему бы тебе не отправиться спать? Завтра вы с Заком подробно обо всем поговорите, если тебя все еще будет мучить любопытство.

– Это не просто любопытство, – тихо повторила Ноэль. – По крайней мере скажи мне, что лейтенант не предается отчаянию у себя в комнате, иначе я не смогу заснуть.

После некоторого колебания Брэддок предложил:

– Почему бы тебе самой в этом не удостовериться…

– Пойти к нему? – ахнула Ноэль. – Ну ты, папа…

– Не пойти, – поправил ее отец, – а просто постучать в дверь и пожелать ему доброй ночи. Не забывай, ты остаешься хозяйкой здесь по крайней мере в течение ближайших нескольких дней.

– А он не рассердится, увидев меня?

– По-моему, он обожает тебя, и это обязывает меня дать тебе последнее напутствие: не заходи в его комнату.

Ноэль с облегчением засмеялась:

– Слава Богу! Я уже начала было думать, что ты лишаешься здравого смысла, когда дело касается этого провинциала. – Она поцеловала отца в щеку. – Спокойной ночи, папа! Не засиживайся допоздна.

– Мне нужно найти невесту для нашего гостя, – напомнил он ей и подмигнул.

– Ну тогда сиди хоть всю ночь. – Ноэль направилась к выходу, затем остановилась. – Папа?

– Да, душа моя?

– Ты ведь не против Адама, правда?

– Если он сделает тебя счастливой.

– Ну ладно… – Она вздохнула, как бы признавая свое поражение, но тем не менее послала с лестницы отцу воздушный поцелуй. Уже оказавшись возле двери Зака, Ноэль вдруг усомнилась в том, что поступает разумно. Может, есть смысл подождать до утра?

Однако она никак не могла отделаться от родившегося в ее воображении образа: солдат, верный своему командиру и долгу, которого заставляют стрелять в друга и убить его. Настоящая трагедия. А она своими неразумными вопросами заставила его снова пережить боль. Ей следует извиниться перед ним.

Затаив дыхание, Ноэль постучала. Зак почти сразу же распахнул дверь, и озабоченность на его лице тут же исчезла.

– Я так и думал, что это вы, – улыбнулся он. Прежде чем Ноэль успела выразить свой протест, лейтенант втащил ее в комнату, закрыл дверь и заключил в теплые объятия. – Все не перестаю думать о вас, ангел. Понимаю, вы смущены…

– Уберите руки, – взвизгнула Ноэль. – Вы не имеете ни малейшего представления о том, как следует себя вести!

Зак сокрушенно вздохнул:

– Вы пришли ко мне…

– Ничего подобного! Я хозяйка и собиралась пожелать вам спокойной ночи. К сожалению, гость плохо воспитан, и…

Он отступил на шаг и окинул ее с головы до ног оценивающим взглядом.

– Вы роскошно смотритесь в этом платье.

– А вы отойдите и станьте там, возле шкафа.

– То есть возле этого огромного старого буфета?

– Идите без разговоров! – Ноэль ждала, пока Зак ретируется к шкафу. – Хотя вы должны принести мне не менее полусотни извинений, лейтенант, я сюда пришла не затем, чтобы их коллекционировать. Мне, видимо, тоже следует извиниться. – Понизив голос, она пояснила: – Я вовсе не хотела пробуждать печальные для вас воспоминания. Надеюсь, вы сможете меня простить?

– Но вы не совершили ничего недопустимого.

– Думаю, совершила. – Ноэль вздохнула. – Хотите, чтобы я напомнила?

– Нет, зачем же.

– Я знаю, что люди оказываются перед тяжелым выбором в военное время, но сделанное вами для того ребенка и для семьи Гриров нельзя забыть. Этим можно вечно гордиться. Маленький мальчик благодаря вам жив.

– Он жив, – согласился Зак. – Но он никогда не сможет нормально ходить, и это тоже из-за меня.