Навсегда

— Дорогой, — Зара снова надела очки. — Ты знаешь, что мы с отцом ведем уединенный образ жизни.

Он горько рассмеялся.

— Мне ли об этом не знать! Единственное, что я никак не могу понять, — от кого или от чего вы прячетесь?

— Может быть, от мира? — тихо ответила Зара.

— Почему тебя так беспокоит ее присутствие, мама? Я хочу сказать… тебе ведь даже необязательно с ней встречаться. Она вас и не увидит, если вы не захотите. На яхте вполне достаточно места.

— Это только подогреет ее интерес. Особенно если она журналистка. Может быть, и того хуже. Может, она подослана нашими конкурентами, чтобы шпионить за нами?

— Шпионка?! — Эдуардо уставился на мать.

— Да, промышленный шпионаж, — кивнула Зара. — Она может услышать неосторожно оброненное кем-нибудь замечание об открытиях доктора Васильчиковой.

— Вы и ваша Васильчикова! — воскликнул он с отвращением. — Это единственное, что вас волнует.

Лицо Зары напряглось, в голосе послышалось презрение.

— Может, ее интересуют только деньги. А может, она охотится за тобой.

— За мной? Этого не может быть, мама! Она меня первый раз видит!

Зара пожала плечами.

— Она наверняка знает, кто ты. Держу пари, она точно знала, кто ты и что ты, еще до того, как устроила здесь представление.

— Ты думаешь, она такая идиотка, что рисковала жизнью только для того, чтобы попасть на яхту?

— А ты подумай, что она выигрывает, — ставки слишком высоки. То есть я говорю, что она как раз не дура. Нет. Она умна. Очень умна.

Эдуардо прекратил раскачиваться.

— Дорогой, пожалуйста! — Зара сжала его пальцы. — Ну будь разумным! Не надо так расстраиваться. Ну что в ней такого особенного? Ты можешь покорить любую женщину в мире, ты сам это прекрасно знаешь.

— Да, — сказал он мрачно. — Я знаю. — Он выдернул свою руку. — Но мне нравится она, — почти прошептал он, глядя в какую-то точку за горизонтом.

— Но ты даже не знаешь ее!

— Я чувствую ее.

— Любовь с первого взгляда? — Зара хлопнула в ладоши и расхохоталась.

— Совершенно необязательно над этим смеяться! — в голосе Эдуардо чувствовалась злость. — Если хочешь знать, я влюбился в нее.

— В нее? С чего бы? Сидя рядом с ней в течение двух дней? Ну, знаешь ли… Да, ты спас ей жизнь. Но этого недостаточно, чтобы влюбиться. И ведь она… — Зара помолчала, подыскивая нужное слово, и, не найдя его, закончила: — Она такая обычная.

— Откуда ты знаешь, что она «обычная»?

Зара не ответила. Теперь она почти мурлыкала:

— Тебе нужен кто-то того же круга, что и ты.

В смехе Эдуардо послышалась горечь.

— Так скажи мне, мама, что это за круг и найдется ли во всем мире семья, достойная Эдуардо де Вейги?

— Если честно, нет. Да и как такое может быть? Хотя твой отец официально считается одним из самых богатых людей в мире, ему удается держать в тайне размеры своего состояния. — Она перешла на шепот. — Но мы-то с тобой, Эдуардо, мы-то знаем! Мы знаем, что он самый богатый человек на планете! Богаче, чем король Саудовской Аравии, султан Брунея, королева Великобритании и всякие нувориши, вместе взятые!

Бешено жестикулируя, Эдуардо кружил перед Зарой.

— Мама, я не собираюсь подпрыгивать по каждому твоему хлопку или мчаться, когда ты крикнешь «Эдуардо». Я не собираюсь просить твоего разрешения или благословения по поводу каждого, с кем я хочу общаться.

Он наклонился к ней поближе.

— Вы можете калечить свою жизнь, вечно скрываясь, как какие-то сумасшедшие отшельники. Это ваше дело. — Его глаза блеснули, дыхание стало частым. — Но я не позволю вам прожить мою жизнь за меня!

— Эдуардо!

Их разговор был прерван музыкальным звуком, возвестившим, что автоматические двери салона сейчас откроются. Оба тут же замолчали, продолжая с опаской поглядывать друг на друга. Они напоминали двух борцов, разведенных рефери на перерыв между двумя раундами боя: старший, имеющий на своей стороне такое важное преимущество, как опыт, яростно бился с молодым, неожиданно обнаружившим юную мощь мускулов. Ни один не собирался уступать. Оба горели желанием довести схватку до конца, и каждый надеялся победить, поскольку оба понимали, что исход этого поединка навсегда закрепит расстановку сил.

Они все еще смотрели друг на друга в тот момент, когда в салон вошел полковник Валерио.

Наконец Зара перевела глаза на начальника службы безопасности.

— Какие новости, полковник?

— Это насчет паспорта. Я факсом отправил его копию в Вашингтон.

— И что?

— Только что пришел ответ из Госдепа. Паспорт подлинный, в порядке.

Тут только до Эдуардо дошел смысл происходящего.

— Вы говорите о паспорте Моники Уилльямс, — тихо сказал он, сжимая кулаки.

— Да, сэр, — ответил полковник, не глядя на Эдуардо.

— Боже! — Эдуардо прищурился, глядя на Зару. — Как же я сразу не догадался! Только что ты, мама, говорила, что Моника шпионит за нами. А сама в это время шпионила за ней.

— Не шпионила, Эдуардо, — поправила его мать. — А хотела узнать правду о ней.

— Правду! — с презрительной усмешкой повторил Эдуардо. — А что ты знаешь о правде? Боже мой, меня тошнит от всего этого!

Он выбежал из салона.

— Эдуардо, вернись, — крикнула Зара, протягивая вслед ему руку, как будто пытаясь схватить, вернуть его.