Навоз как средство от простуды (хроники пандемии)

Случайно или нет, пока вождь белорусов ездил по Гомелю, на улицах и площадях падали горшки с цветами, развешенные на столбах в честь высокого гостя. Это знамение вызвало бурю эмоций у горожан и стало поводом оцепить город и прилегающие районы сотрудниками в штатском. Ни один горожанин не мог подойти к президенту на расстояние выстрела. Толпу же поклонников для телесъемок завезли автобусами из Минска. Впрочем, в России давно привыкли к подобной практике.

Акт тридцать девятый

Несколько дней по деревне бродили какие-то люди, одетые как чужие. В Новых Оглоблях такой моды нет. Здесь, конечно, знают, к примеру, про туфли. Но в туфлях по грязи не ходят, а грязь здесь повсеместно, твердого покрытия в селе в глаза не видели. А туфли, как водка – на случай свадеб и похорон.

Новые Оглобли – хоть и не маленькое село, но люди здесь знают друг друга. Когда-то давным-давно поселение распадалось на анклавы. В Куркулях жили в основном москали. На взгорке, в Хохлах – украинцы. Белорусы, понятное дело, обитали в Драниках. На краю деревни, на выселках, осели цыгане. Никаких границ между районами не было никогда и со временем все перемешались, перепутались и даже фамилии селян уже ничего не говорят о национальной принадлежности владельцев. Но названия деревенских районов остались – с ними было легче ориентироваться в запутанной деревенской географии.

– Баба Демьяниха вчера преставилась, – делились у магазина колхозники.

– Это которая? Та, что с краю Хохлов? – уточняли земляки.

– Нет, та еще нас переживет. Эта с Москалей, Дусина свекруха, – пояснял кто-то из знакомых с ситуацией и всем становилось понятно, кому предстоит дорога в березовую рощу, где расположилось сельское кладбище.

Незнакомцы ходили по деревне, заходили во дворы, расспрашивали, порой задавая странные вопросы. Особый интерес незваные гости проявляли к бывшему колхозному холодильнику и еврею по фамилии Гишгорн. Деревенские в силу своей ментальной закрытости особого желания общаться не проявляли, они вообще мало интересовались тем, что происходит у них за забором.

Поняв бесперспективность расспросов в деревне, чужие стали ходить вокруг Исследовательского центра, пока наконец не решили представиться. Оказалось, что это посланцы довольно известной российской персоны. Незнакомцам было поручено выяснить, действительно ли Центр обладает уникальной методикой излечения импотенции, стоимость услуг и возможность сохранить конфиденциальность этих услуг.

Друзья охотно рассказывали о своих медицинских достижениях, при этом Вера крутила перед пришельцами задом, из которого во всем их ослепительном блеске торчали загорелые ноги медицинской сестры. Доподлинно не известно, достижения или ноги в сочетании с задом удовлетворили любопытство приезжих, самый крупный из них стал звонить по мобильнику, докладывая обстановку. Из этого разговора друзьям послышалось, что «конюшня открыта», «удобрения завезли», «сестры на месте» и «конвой наготове».

Чтобы понять эту шпионскую лексику, студенты, отойдя в сторонку, задумчиво закурили. Через минуту рядом оказался один из приезжих. Его угостили толстой сигарой собственного производства. Незнакомец пару раз затянулся, закашлялся и поплыл. Глаза его уехали в сторону, рот искривился в улыбке. Короткий разговор дал возможность выяснить, что незваные гости являются посланцами некого лица по имени Троекуров. Последующее расследование, проведенное в интернете, выявило несколько Троекуровых. Один был известным российским олигархом и, по слухам, любил пользовать молоденьких девочек перед завтраком. Второго Троекурова имела собственная жена, популярная в отдельных местах пожилая певица. Третий был когда-то писателем.

Выяснив все детали лечения, самый крупный пришелец подал сигнал, группа расселась в подъехавшие джипы и умчалась в сторону заката.

Пока незнакомцы ходили кругами по деревне, заместитель председателя по идеологии Алла Степановна по велению райисполкома побывала с экскурсией на передовой белорусской ферме «Смолевичи Агро», которой управляет голландский предприниматель. Вернувшись в деревню, полная энтузиазма Алла Степановна собрала колхозников, чтобы рассказать о прогрессивном хозяйстве. Взахлеб колхозный идеолог поведала, как всего за несколько лет голландский бизнесмен напоил молоком полстраны. А еще как на ферме коровы доят сами себя, а также про сено, силос и твердые корма. Во время этого трогательного выступления, суть которого сводилась к тому, что нужно больше трудиться и тогда дырявый коровник сам превратится в передовое агрохозяйство, Авдеич взял со стола карандаш и бумагу, что-то посчитал в столбик, хмыкнул и показал расчеты друзьям.

– Эта голландская показуха никогда не окупится! – уверенно заявил председатель и пояснил, что валютные кредиты невозможно вернуть из прибыли в десять копеек с литра молока. – Такой управляющий в Голландии давно бы уже разорился, а тут Лукашенко его специально содержит, чтобы демонстрировать китайцам и идиотам, – дополнил свою мысль Авдеич, выразительно глядя на своего идеологического зама.