Наводнение

Луис пришел в себя и побледнел от стыда. Потом поднял на майора тоскливый взгляд:

– Извини, Роберто! Мне нужно поговорить с тобой, сейчас же!

– Черт возьми, Луиси! Я приехал сюда за тем же – чтобы поговорить! – Майор тяжело дышал. – Меня никогда в жизни не душили, чико! Это ужасно! Особенно если тебя душит такой конь, как ты. Я думал, он мне шею свернет, Хуан! – пожаловался майор графу. – Запомни, если ты меня задушишь, ты не сможешь со мной поговорить! – закончил он.

Луис скатился по лестнице, а майор задержался, спрашивая глазами графа. Хуан неопределенно развел руками и уклонился от ответа.

Поднявшись на второй этаж в комнату, которая служила рабочим кабинетом, майор застал Луиса наливающим из термоса жасмиловый чай.

– Тебе налить, Роберто? – Луис спрашивал так учтиво и любезно, что никто бы не поверил, что две минуты назад его пальцы сжимали горло майора.

Роберто не хотел чая, но радостно согласился. В молчании они начали пить горячий напиток, но майор, словно вспомнив о чем-то, полез в карман и достал кассету.

– Поставь это, Луиси! Это не музыка. Пожалуйста, поставь!

Луис поставил кассету в магнитолу, и из динамика донесся голос Лысана:

– Быстро, значит, собираемся и уматываем! Давай, давай, хватай свои шмотки, собака! Мы там в море с Алексисом чуть-чуть его не придавили, а ты в катере отсиживался! – Последовала долгая, наполненная сопениями и вздохами пауза. – И я тут маху дал! – продолжал голос Лысана. – Тогда, в тот самый первый раз надо было ликвидировать его, прямо в доме у старика. Деда этого тряхануть, взять за горло девчонку, дом весь перерыть! Что нашли – то и было бы наше, и утром на самолет! – с болью в голосе открылся Лысан. – А теперь они сами на нас охотиться начали! И не один он, значит! В катере с ним какой-то черномазый сидел, на пляже этот самый доктор, еще бог знает сколько у него здесь людей!.. Я так думаю, мы его людей не видели, потому что его здесь никто не трогает. Жил себе спокойно, как у бога за пазухой! А сейчас он сам не полезет – людей своих, значит, пошлет!.. А ты, падаль, все еще возишься? – Голос Лысана то приглушался, то звучал совсем отчетливо, и вначале недоумевавший Луис догадался, что в номере 184 установлены микрофоны.

– А ружья куда? – совсем рядом оглушительно пробасил Алексис.

– Захватим с собой в машину! Все какое-никакое оружие, значит. Сложи их в коробки, только этикетки оторви! Как вернемся, Суаресу покажем, чтоб видел, каким оружием приходилось воевать! – Последовало долгое шуршание, потом опять громко зазвучал голос Лысана: – Надо его, значит, убирать, и быстро… Жалко, что ты промазал! Поймали бы другого и концы в воду! Давайте шевелитесь, работники!.. Если мы не возьмем его за горло, он возьмет нас за…

– Может, на самолет? – застенчиво пробасил Алексис. – Хрен с ним, с «порошком»! Живыми бы отсюда выбраться. Ведь чудом до мели дотянули! А море здесь акулами кишит!

– Это, значит, вернуться предлагаешь! – взвизгнул Лысан. – Да ты, парень, видно, с Суаресом не знаком совсем! Он тебя примет, в кабинете своем, значит, выслушает, покивает головой, пожалеет, а потом ты на улицу выйдешь – и тебя грузовик задавит! Случайно задавит, как таракана!.. «Профессора» надо пришить, и это дело твое! Для того тебя сюда и взяли, значит, а ты… – Лысан с трудом переводил дыхание. – Зачем промазал, мать твою!.. – сорвался Лысан. – Целился бы хорошо, сейчас бы уже в самолете сидели! Эй, чего ты там с биноклем вертишься?

– Это они, это самое! – донесся голос Шакала. – Это они с доктором и девчонкой! Совсем рядом!

– Дай сюда! – Лысан тяжело дышал прямо в микрофон. – Убери этот фикус к чертовой бабушке! Смотреть мешает! Купаются, значит! Отдыхают!.. – За длинной матерной тирадой потянулась озвученная тяжелым дыханием Лысана пауза. Потом раздался придушенный тенор Шакала:

– Ой, смотрите, это самое, выглядывает, выглядывает это самое… – И дальше тишина, которая длилась чуть ли не две минуты. Потом раздались звуки шагов, шорохи, неразборчивое шипение, после чего стало совсем тихо.

Луис потянулся к магнитоле, чтобы выключить ее, но майор жестом остановил его. Из динамика донесся оглушительный грохот, треск ломаемой двери, и затем Луис услышал собственный голос, разочарованно восклицавший: «Опоздал!»

Майор скромно посматривал на Луиса из-под полуприкрытых век, стараясь казаться невозмутимым, но был не в силах удержать ослепительной торжествующей улыбки, которая расплывалась по его смуглому лицу. Луис вскочил с кресла и ударил кулаком правой руки по ладони левой.

– Это чисто сделано, Роберто! Можешь душить меня, сколько тебе вздумается! Ты заслужил право на это! Теперь ты смело можешь брать этих ублюдков! И если ты их не возьмешь, я займусь ими сам, и они не дотянут до тюрьмы! Ты знаешь, что они нападали на нас с Люси?

– Как нападали! Я знаю, что ты ходил на них с винчестером и, слава богу, не застал. Как они могли нападать на вас с Люси? Тебе, наверное, показалось, Луиси! Зачем им Люси, в конце концов? Они гоняются все время за тобой, или ты за ними. Я лично уже запутался!