Навлекая беду

Комната для допросов в «Раундхаусе», штаб-квартире филадельфийской полиции, была набита, словно купе в фильмах братьев Маркс, [35]вот только веселья тут не было и в помине. Детектив Раферти стоял у стены. Он снял пиджак, полосатый галстук остался распущенным после давки в «Честнате». Его напарник сидел рядом, грохоча на допотопной пишущей машинке. На ней был заметен значок фирмы, сделанный рукописным шрифтом: «Смит-Корона». Машинка возвышалась на фанерном столе у стены. Если не считать нескольких стульев, в том числе и прикрученного к полу стального «трона», в этой тесной, душной обувной коробке не было никакой мебели. Цвет обшарпанных до невозможности стен — тускло-зеленый. Пахло застоявшимся сигарным дымом. Джуди и Мэри стояли в стороне, рядом с заляпанным зеркалом, а Бенни — плечо к плечу с Энн, как юрист. Энн занимала стальной стул.

— Нет, я не мертва, — сказала она.

Это было очевидным. А может, и нет. На лбу у нее красовался синяк (как у Мэта), а ребра все еще болели после того, как ее пинали ногами тогда, на ковре. От высокохудожественного платья оторвалось две пуговицы, а подол больше не был подколот и опять стелился по полу. Зато уцелели украшенные бисером серьги, а кое-что еще более ценное было упрятано в бюстгальтер.

— Выходит, тело в морге принадлежит Уилле Хансен? — спросил детектив.

— Верно.

— И у нее нет родственников?

— Ближайших родственников.

— А как насчет вашей семьи? Вы не хотите поставить их в известность, что живы?

— Я не видела свою мать десять лет. С отцом не встречалась ни разу.

— Так-так…

Детектив Раферти поскреб подбородок, на который словно спустились пятичасовые сумерки, хотя было еще только три пополудни.

— Мы выясним это в среду, когда получим анализы. Ошибки при опознании случаются, хотя и есть методика, позволяющая предотвратить их. Все испортили праздники. — Раферти взглянул на Энн: — Вы делали вид, что мертвы?

Энн собиралась ответить, однако Бенни надавила на ее плечо.

— Я приказала ей не отвечать на этот вопрос, детектив.

— Господи Иисусе! Почему, Росато?

— Потому что я хороший юрист, — ответила она. — Мисс Мерфи сама вызвалась говорить с вами из-за Джуди Каррир, с которой вы собирались беседовать в связи с убийством. Теперь мы знаем, что мисс Мерфи жива и что Кевин Саторно застрелил Уиллу Хансен, считая ее мисс Мерфи. Кевин Саторно — по-прежнему ваш стрелок, детектив. Ищите его.

— И все же у меня есть еще несколько вопросов к мисс Мерфи, которая намеренно вводила нас в заблуждение относительно обстоятельств дела, чем препятствовала отправлению правосудия. Кстати, это относится и к вашему поведению, и к поведению всех присутствующих здесь дам.

Бенни и ухом не повела.

— В законе не совсем так, но сейчас у меня нет времени на уроки. Моя клиентка с радостью ответит на ваши вопросы, когда я позволю ей это сделать. Давайте, спрашивайте.

Детектив опять повернулся к Энн:

— Расскажите еще раз, мисс Мерфи. Для меня. Первого июля, в пятницу, вы взяли напрокат «мустанг». Поздним вечером в пятницу вас ошибочно объявили убитой. В субботу Джуди Каррир воспользовалась вашей машиной. Она заезжала на заправку, где расплатилась с помощью кредитной карты. Речь идет о втором июля.

— Да.

Энн старалась не смотреть на Джуди, которая наверняка ругала себя последними словами. Да, это случилось, когда они заправлялись. СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ, СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ, СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ!

— Мисс Каррир оставила чек оплаты, на котором обозначено второе июля.

— Да.

— Затем, в воскресенье утром, вы оставили машину в неположенном месте, и ее забрали на штрафную стоянку.

— Да.

Теперь уже Энн ругала себя последними словами.

— В машине был обнаружен контракт о взятии машины напрокат, согласно которому «мустанг» записан на вас. Также там был обнаружен чек на имя Каррир, датированный днем, следующим после вашего предполагаемого убийства. Факты ни у кого не вызывают сомнений?

— Не вызывают. Только как чек попал к этим придуркам?

— Их поставили в известность работники штрафной стоянки. Они позвонили одному из газетчиков, едва привезли машину. — Детектив сверился с тощей записной книжкой. — Владелец штрафной стоянки сообщил Ангусу Конолли, поскольку тот писал статью в «Сити бит». Он продал ему саму информацию, копию контракта и чек с бензоколонки. Кроме того, он связался с «Нэшнл инкуайрер» и «Хард копи». — Раферти глянул на Энн поверх очков в стальной оправе. — Вы располагаете какой-либо информацией, имеющей отношение ко всему этому?

— Нет.

— То есть все, что вам известно, это то, что вы живы?

— И что Кевин Саторно убьет меня, если об этом узнает.

Раферти покачал головой. Его здоровяк-напарник медленно печатал. Последняя строчка — «УБЬЕТ МЕНЯ, ЕСЛИ…» Бенни, успокаивая, опять надавила Энн на плечо.

— Мы просим дать нам еще один день, детектив. Только сутки, а затем мы все обнародуем. Общество до сих пор считает Энн мертвой. Предоставьте им возможность оставаться при своем мнении еще день. Если вы откроете эту информацию, то потеряете последний шанс поймать Саторно и подвергнете моего партнера большому риску.

— Не понимаю, что может решить один день.