Навигатор из Нерюнгри

— Я предлагаю игру: пусть каждый из нас расскажет нечто такое, что его характеризует. Нечто тайное и сокровенное. Как залог нашей дружбы.

— А чё, хорошая идея, капитан, — Василий поднялся с тренажера, и подошёл к ним, протянув по-мушкетерски руку ладонью вниз: — один за всех и все за одного.

К ним присоединились Наташа, Кирилл и Тим. Все пятеро смотрели выжидательно на Артёма. Помедлив ещё мгновение, он положил свою руку поверх узкой Ульяниной ладони и взглянул на неё теплее:

— Ну, давай, с тебя и начнём… капитан.

Ульяна широко улыбнулась, глаза заискрились:

— Я провалила отбор в лётную школу. Не прошла психологическое тестирование.

Артём не сводил с неё глаз:

— Правда?

— Правда. И я боюсь пауков. До смерти боюсь…

— Надо же… Никогда б не подумал, — на губах Паукова мелькнула ирония.

Наташа рядом захихикала:

— Не, это точно, боится, она даже паука этого из мякиша отказалась делать, — его я лепила полночи.

Артём посмотрел на неё и улыбнулся:

— Кстати, похож вышел.

— Ну, так. Точный психологический портрет! — и вся компания захохотала в голос. — Кстати, я в художку ходила. Но бросила из-за несчастной любви к преподавателю по композиции.

— Ого! — у Василия вытянулось лицо.

— Никакого «ого». Я в седьмом классе училась, а он только после института пришёл. Недавно видела его — что в нём нашла тогда, не знаю. Но блестящая карьера художника… и скульптора, вероятно, провалилась из-за несчастной любви.

— А я на первом курсе Академии сбежать домой хотел, — признался Вася Крыж. — У меня три сестрёнки маленькие, старшая в тот год в первый класс пошла. Мать всё время на работе, одна нас поднимала. Я их, считай и вырастил. Дашку, Машку и Наташку. Скучал жутко. И мать с ними не справлялась.

Наташа с интересом посмотрела на него:

— И что? Передумал сбегать?

Крыж поморщился, уселся на мат, скрестил ноги:

— Удгрин отловил. Не выпустил. Аннулировал увольнительные, дал с матерью по закрытому каналу переговорить.

— Боз Удгрин? — Ульяна недоверчиво изогнула бровь.

— Мировой мужик, кстати, — Василий посерьезнел.

— А он кто? Ну, в том плане, раса какая?

— Он клириканец, гуманоидизированный рептилоид. Суровый дядька, но своих в обиду не давал никогда.

— А я ещё нецелованный, — смущённо признался Тимофей.

Ребята переглянулись, не зная, как реагировать на такую откровенность и едва сдерживая улыбки. Артём одной рукой обнял парня за плечи, встряхнул беззлобно:

— Ничего, Тим, это дело поправимое.

Тимофей печально вздохнул:

— Сложно с этим…

— Да ну? — тут уже Крыж вскинул голову, в глазах отплясывали бесенята.

— Конечно. Мне и Ульяна, и Наташа нравятся. Как выбрать?

Артём тяжело выдохнул, отвернулся и откашлялся в кулак, отчаянно сдерживаясь.

— А они? Ты-то им нравишься? Как думаешь? — Крыж широко улыбался, и подмигнул девчонкам, покрасневшим до ушей. Тим вздохнул ещё более печально:

— Да кто ж их разберёт, этих женщин.

Ульяна издала звук, похожий на хрюканье, зажала рот и нос ладонями, плечи истерично подпрыгивали. Спрятала лицо на плече Натки, та уткнулась ей в макушку, застонала.

Артём укоризненно посмотрел на них, нарочито сердито прошипел:

— Капитан называется, призвала к откровенности, а сама ржёт…

Острые девчоночьи плечи дернулись еще сильнее.

Тим сокрушенно выдохнул:

— Да ничего, Артём Геннадьевич, я не в обиде, — посмотрел на ребят и смущенно улыбнулся: — По-дурацки вышло, да?

5

— Проходи, — Артём пропустил её вперёд, тайком задержавшись взглядом на точеном подбородке, изящном изгибе плеч, откашлялся, будто сбрасывая наваждение. — Твоя капсула вот эта, — он указал на крайний справа саркофаг с прозрачной мембраной-лепестком вместо крышки и трехсекционным дисплеем. — Она на тебя настроена уже, так что сэкономим время на калибровке.

Первая диагностика здесь, на корабле. Первая, которую проводил сам Пауков. Ульяна почему-то нервничала: словно перед ней поставлена задача, не выполнив которую, она всех подведёт. Там, на Тамту, диагностика представляла собой вполне понятную и оправданную процедуру, цель которой — решить вопрос о совместимости с кораблем.

Что от неё требуется сейчас?

Артём скрылся за стеклянной перегородкой, подключил систему — экраны на крышке саркофага окрасились синим, по центру побежали ровные значки и цифры. Ульяна видела его профиль: высокий лоб, скулы, тонкие черты лица, задумчивая складка около губ, сдержанная улыбка. Он не был красавцем. Нет. Но ей так хотелось разгладить эту морщинку на переносице. Дотронуться до гладко выбритой щеки.

Почувствовав пристальный взгляд, молодой человек поднял глаза. От неожиданности Ульяну бросило в дрожь. Резко отвернувшись, она обняла себя за плечи. Во внимательном взгляде Артёма мелькнуло любопытство. Рука коснулась мочки уха.

Он распрямился во весь рост, расправил широкие плечи и выглянул из-за перегородки:

— Ульян, устраивайся.

Девушка погладила шершавый, будто замшевый, бок капсулы:

— А в чём заключается диагностика?