Навигатор

— Да кто ж знает? — штурман полистал книгу и положил на столик. — Нашли зацепку — человека-амфибию, и возвели в ранг святых. А книга, между прочим, очень интересная. И мысли там дельные. Вот, например: «Беда не в том, что человек произошёл от животного, а в том, что он не перестал быть животным. Глупым, злым, неразумным».

— Про людей — это верно, — заметил Роман. — Иной раз звери куда человечней людей.

— Ха, люди! — Зафар рассмеялся. — Вы, молодой человек, очень мало знаете людей. Я никого так не боюсь, как людей. Зверя можно прикормить или обойти стороной. На худой конец, напугать. Человек же если что-то вдолбит себе в голову — не прикормишь, не обойдёшь с миром, и уж тем более не запугаешь.

После этого разговора навигатор помрачнел, и в голове его засела крепкая дума. Он прокручивал в голове всю жизнь. Тщетно пытался вспомнить родителей. Первые воспоминания — жестокое уличное существование, маленький трёхлетка пытался найти угол, где бы приткнуться. Как он попал на улицу, никто не знал. Смутно помнил, что какие-то мальчишки, такие же беспризорники, приняли в свою команду и начали натаскивать воровать. Дело это нехорошее, но если бы не они, мальчик бы погиб.

Долго с этими ребятами он не жил. На первом или втором деле пацана забрали в полицию, откуда переправили в приёмник для беспризорников, где пробыл около полугода, откуда его и забрали большеголовые. Не попадись учёные на его пути, так и остался бы обычным человеком. Правда, неизвестно, стал бы Ромка при этом человеком, настоящим человеком, каким является сейчас или превратился бы в подлого воришку? Вот дилемма… Останься в этом приёмнике, наверняка вырос бы таким же бандитом, какие шастают по улицам Севастополя днём и ночью, воруют, грабят, убивают. А может, уже казнили бы. С такими долго не цацкаются, или в расход, или на работы.

Кок остался очень доволен бульоном. Мяса было маловато, и варил он его исключительно для Арсения. Капитан не знал об этом, иначе Удалой получил бы за самоуправство. Но, что ни говори, мясной бульон весьма способствовал выздоровлению. Кэп чувствовал себя с каждым днём всё лучше и лучше.

Поставив капитана на ноги, Серж нашёл время и на дельфина. Навигатор всё чаще встречал его у бассейна с ведёрком рыбы. Удалой кормил Яшку, плескался с ним в бассейне. Иногда оба устраивали целые представления, поглазеть на которые собирались все свободные от вахты моряки. Именно этого и не хватало дельфину.

— Вот животина же, а разумна! — говорил Сава, хлопая по ляжкам огромными ручищами. В такие минуты здоровяк становился похож на ребёнка.

— Да ты Куклачёв! — хвалил кока усатый Семён.

Кто такой Куклачёв, Семён не знал, но слышал, что когда-то жил человек, который знал язык птиц и животных и умел дрессировать даже пескарей.

Изредка, подключившись к мыслям дельфина, навигатор замечал, что кок в его сердце занимает всё больше места. И игла ревности колола, как в тот раз, когда Удалой впервые ощутил на себе силу телепата. Нет, это не ревность, всеразрушающее чувство, которое толкает людей на убийства. Лёгкая грусть, с какой родители смотрят на детей, готовых вот-вот покинуть отчий дом. Он относился к Яшке не только как к другу, но и как к ребёнку. Да и тот к нему так же, они друг друга воспитывали все эти годы. Но в последнее время Роман совсем перестал с ним заниматься, а раньше постоянно, хотя бы полчаса в день развлекались в море, даже специально прикупал для этого мячи и обручи. А потом забыл…

В этот же вечер Златан нашёл дайвера у бассейна, когда тот наблюдал за игрой Сержа и Яшки.

— Разговор есть, — сказал серб.

— Я слушаю.

Бородач опёрся задом о фальшборт.

— Я тут кое-что пересмотрел. Мне очень не понравилось, что вы остались без оружия один на один с сектантами. Можно сказать, что по моей вине.

— Не ты же заставил этих любителей рыб на нас напасть, — заметил навигатор.

— Не я, да… — серб кивнул. — Но я лишил вас оружия. А мне нужен живой, целый и здоровый дайвер. Без тебя мы не справимся.

— И что? — Роман не уяснил, куда клонит корсар. — Ты запретишь мне выходить из кубрика?

— Нет Раз мы одна команда, то я раздам всем оружие. Мало ли что, вдруг кто на абордаж попрёт, а у нас тут такой раздрай в команде.

— Ясно. Не боишься?

Златан внимательно посмотрел на навигатора, будто хотел прожечь взглядом.

— Вот я и хочу выяснить — Бояться мне или нет? Если команда будет раздроблена, то при малейшей опасности мы можем погибнуть. Все погибнем, а не одни мои корсары или ваши рыбаки.

— Предлагаешь мир?

Бородач улыбнулся понятливости собеседника.

— Точно! Я раздам оружие всем. Но вы должны понять, что если захотите перебить всех моих ребят, то без нас долго не протянете. Так же и мы без вас не выдюжим.

— Значит, мир?

— Мир! — серб протянул руку.

Роман крепко пожал протянутую ладонь. Впервые за всё это время.

— И насколько продлится наш мир?

— До тех пор, пока нам это будет выгодно. Или пока кто-нибудь его не нарушит.

— Надеюсь, это будешь не ты?

— Стал бы я тогда об этом говорить?

Утром, сразу после рассвета, собрали на палубе всех людей. Разговор был недолгим, но ёмким.