Наваждение (СИ)

Охранник отступает в сторону, и далее мы беспрепятственно проезжаем на территорию элитного посёлка. Я с интересом верчу головой по сторонам, но ничего, кроме ещё более высоких ограждений с камерами по их периметру не наблюдаю. Максимум, что можно разглядеть в этой недоброжелательно-неприступной обстановке — верхушки деревьев в скрытых от постороннего глаза садах.

Проехав несколько домов, мы останавливаемся ещё у одних ворот. Выходим из машины и направляемся к калитке. Стас нажимает на кнопку переговорного устройства, похожего на домофон. В динамике раздаётся всего один гудок, а потом дверь со щелчком открывается.

— Так просто? — не удержавшись, спрашиваю я.

— Охрана уже сообщила, — спокойно отвечает Стас и пропускает меня вперёд. Дверь за нами закрывается с новым щелчком.

Стас на минуту замирает, оглядывая уже забытое им родное место. Я держу его за руку и чувствую, как она трясётся. А ещё вижу, как его подбородок подрагивает, а на глаза наворачиваются слёзы. Настроение мужа передаётся и мне. Я стараюсь проглотить подступивший к горлу комок. Сделав одновременный глубокий вдох-выдох, мы вместе делаем шаг по дорожке, выложенной светлым камнем.

Аккуратный двухэтажный дом со светло-бежевым фасадом и тёмно-коричневой крышей находится метрах в тридцати от ворот. Он окружён садом из деревьев разнообразных пород и высоты. Здесь есть и сосны, и ели, и берёзы, и яблони. Они посажены таким образом, что окружают дом, и тот кажется защищённым со всех сторон. Также я узнаю и несколько кустарников: сирень, гортензия. Весной и летом должно быть их аромат сводит здешних обитателей с ума. На лужайке возле самого дома и вдоль его стен, по периметру, наблюдаются красивые ландшафтные композиции из цветов и каких-то небольших кустиков. Газон на всей территории идеально ухожен. Травинка к травинке. Вдоль дорожки, по которой мы идём, расставлены садовые фонари. Вечером здесь, наверное, очень красиво. Дорожка простирается до самого крыльца.

Нервничая, я начинаю считать его ступеньки, их восемь. А когда поднимаю взгляд на тёмную массивную дверь, замечаю, что на крыльце стоит женщина. Она взволнованно вытирает руки о белоснежный фартук, надетый поверх простого лаконичного платья синего цвета. Я чувствую, как Стас слишком сильно сжимает мою ладонь, и беззвучно ойкаю. Но не понимаю его реакции, ведь эта женщина не может быть его мамой. Она скорее подошла бы на роль бабушки. Аккуратное каре тёмных волос с проседью выдаёт её возраст, да и морщины на добродушном лице тоже. Ей не меньше шестидесяти. Я замечаю слёзы в её глазах, когда мы подходим ближе. И совсем теряюсь.

Стас отпускает мою руку и подходит к женщине. Она тянет к нему руки. Гладит его лицо, плечи, проводит по груди ладонями, осматривая его с интересом.

— Как ты вырос, малыш! Как возмужал!

Я не вижу лица мужа, но замечаю, как он кивает в ответ, а потом обнимает женщину. Потом отступает и подзывает меня.

— Ася, детка, познакомься. Это Анна Ивановна. Она…, — его голос срывается и он откашливается. — В общем, она воспитывала меня, когда я был совсем маленьким. Анна Ивановна, это Ася, моя жена.

Женщина удивлённо вскидывает брови, но тут же растягивается в милой искренней улыбке. Также как Стаса, оглядывает меня, проводит пальцами по лицу и плечам и кивает. Я понимаю, что она просто очень растрогана, поэтому и не может ответить словами. Но полностью одобряет выбор своего воспитанника.

— Идите, идите, — поспешно подталкивает она нас к двери, утирая при этом слёзы. — Они уже ждут тебя, мальчик мой.

Мы входим внутрь. Анна Ивановна закрывает за нами дверь и быстро уходит куда-то по небольшому коридору, ведущему в левую часть дома.

Передо мной открывается огромная гостиная с панорамными окнами, выходящими в сад. Очень светлая комната, почти белая. Идеальная до боли в глазах. Бесконечно высокий потолок и огромные окна наполняют её таким количеством света и воздуха, что становится трудно дышать. Странно, да?

У одного из оконных простенков располагается камин, с пляшущим в нём огнём. Торцами к нему, образуя букву «г», стоят два дивана песочного цвета. Один спинкой к окну, другой к лестнице, ведущей на второй этаж. Между диванами низкий столик из светлой древесины. На нём в вазе стоит одинокая веточка белой орхидеи. А под ним расстелен небольшой квадрат коврового покрытия на тон темнее мебели. Только он вносит немного уюта и тепла в эту минималистичную обстановку.

Лестница. Она будто парит в пространстве. Если честно, я бы даже не рискнула подняться по ней. Не понимаю, из чего она сделана, возможно, из стекла, или специального прозрачного пластика. Лестница отделяет гостиную от небольшой зоны, в нише которой я вижу две двери. Из одной из них выходит высокий темноволосый мужчина, в котором я сразу узнаю Илью Златопольского.