Наваждение Монгола

– Как мне к вам обращаться? – задаю вопрос и получаю улыбку в ответ.

– Рения. Можешь звать тетушка Рения.

– А я Ярослава.

– Красиво. Тебе подходит. Говорят, имя человека предопределяет его судьбу.

– И какая судьба у меня?

Улыбается и в глазах искорки словно танцуют, или это свет от лампы играет с моим воображением?

– А это тебе решать.

– Вы назвали Монгола Тургуном. Так его зовут?

– Да.

Кажется, что Рения настроена весьма дружелюбно. Внезапно в мозгу рождается идея. Она придает храбрости, заставляет понадеяться, что добрая женщина не откажет, может, даже поможет, стираю с лица слезы-сопли и произношу совсем тихо:

– Ваш хозяин похитил меня, понимаете?! Я здесь не по своей воле, помогите мне, прошу!

Поднимает на меня сочувствующий взгляд и губы слегка растягиваются в улыбке.

– Похищение невесты одна из многовековых традиций. Не ты первая и не ты последняя. Просто смирись со своей долей. Будет легче. Хозяин мужчина видный. Любая девушка сочтет за честь скрасить его ночи.

 Протягивает мне стакан с водой, словно ничего не происходит.

– Попей еще чуть-чуть, полегчает.

Сначала хочу отказаться, ударить по руке, но жажда берет свое и я припадаю потрескавшимися губами к граненому стакану, делаю жадные глотки, пока жидкость охлаждает изнутри.

–  Право первой ночи. Спроси об этой традиции у господина. Если посчитает нужным – ответит.

– Моя семья, мой отец и брат, они остались там… Я хочу знать, что с ними все в порядке… Один звонок. Сообщение. Все, что угодно… Я ведь ни в чем не виновата…

Не отступаюсь. Скулю в отчаянии. Когда видишь сострадание в глазах, когда тебе сочувствуют – это ломает, это доводит до агонии бессилия.

Сжимает губы, словно не желает отвечать, но затем все же проговаривает тихо:

– Ты просишь у меня невозможного, кыз. Да и глупая ты, если считаешь, что все ограничится одним звонком. Хозяин построил этот особняк много лет назад и единственной целью его всегда было возмездие. Все это время он обтачивал когти, чтобы полоснуть изверга побольнее. Гун не отступится. Поверь. Я знаю. Просто смирись со своей участью и запомни одно. Твой жених – страшнейшее из зол. Господин спас тебя. Хоть ты сейчас так не считаешь. Но я знаю, что говорю.

– Есть хуже участь, чем быть украденной чертовом психом по каким-то сумасшедшим причинам?

Не отвечает. Принимается собирать все обратно в сумку. Игнорирует.

– Я не понимаю!

 – Старинный закон.  Обряд. Традиция. Отнять у врага невесту – высшая мера наказания. А демонстрация того, что невеста была невинна – удар по авторитету того, которого наказывают.  Тот, у кого тебя украли, свиреп и неистов с заведомо слабыми. Не чтит закона. Не имеет чести. Ты поймешь. Потом.

Смеюсь рвано, зло.

– Что же я делаю здесь, если твой господин не такой, как Айдаров?!

Поджимает губы.

– Ты права. Хозяин хуже. В разы.

Резко забирает сумку, отворачивается, уходит и перед тем как распахнуть дверь, бросает через плечо:

– Я положила ночнушку на кровать. Надень и отдыхай.

Замечаю аккуратно сложенную хлопковую вещицу, не глядя натягиваю, затем заворачиваюсь в одеяло, прикрываю веки.

Мне никто не поможет, не спасет. Я попала в лапы к хищнику, который через меня будет ломать моего жениха.

Будь он неладен!

Глава 10

Монгол

В моем кабине царит полумрак. Сижу в кресле и смотрю в окно. Сегодня полнолуние. Впервые за долгие годы не делаю ничего. Просто рассматриваю проплывающие облака и необыкновенно яркие звезды.

Здесь. Вдали от цивилизации и городских огней небо словно усыпано алмазами, которые переливаются, мигают. Давненько я не давал себе передышки. Не смотрел вверх.

По нашим поверьям, там живут мои предки. Смотрят. Осуждают, скорее всего. Я не был праведником. Никогда.

Ухмыляюсь собственным мыслям и делаю очередной глоток из бокала.

Сегодня тот самый день. День, когда запускается тщательно спланированная карусель, целью которой является возмездие.

Я долго шел к этому, выжидал. Смыслом всей жизни стала месть. Желание растерзать, разбить все, что столько лет лелеял и выстраивал враг.

– Ночь поздняя. Я не жду гостей.

Проговариваю ровно, не оборачиваясь, когда чувствую, что в кабинете уже не один.

– Мне не нужно твое приглашение, Гун.

Резко выкручиваю кресло и встречаюсь взглядом с лощеным шатеном в идеальном костюме.

– Я по делу.

– Как там?

Ухмыляется. Холодно. Морщинки тонкими паутинками расходятся от глаз.

– Хаос.

– Что с прессой?

– Обижаешь. Решено все. Никому огласка не нужна. Учитывая тот факт, кто ты, Монгол.

Оставляет недосказанность, от которой руки сжимаются в кулаки.

– Ты сейчас про то, что по душу Айдарова пришел Палач?

Растягивает губы в ухмылке. Поправив брюки, садится в кресло напротив.

– Ну и про это тоже.

– Я не ждал тебя.

Смотрит исподлобья.

– Ты быстро добрался, Лекс.

– Пока ты ехал, я летел, – ухмыляется, бросая взгляд на часики стоимостью в лям, – и то просто сделал крюк, чтобы лично сказать, что ты разворошил улей. Айдаров в бешенстве. Лично ко мне обратился. Чтобы я помог его ненаглядную из-под земли достать, или из-под тебя, как карта ляжет.

– Заделался траблшутером?