Насвистывая в темноте

На застекленной веранде, которую мистер Гэри Галецки выстроил для матери сразу после прошлогоднего Четвертого июля, чтобы та могла радоваться летним вечерам, не отвлекаясь на жалящих москитов, сидели Этель, и Рэй Бак Джонсон, и мистер Гэри. Мы с Тру приходили поглядеть, как мистер Гэри строит веранду для своей ма. Дерево так здорово пахло, пока он резал его своей гудящей пилой. Мы приносили попить, когда мистер Гэри просил нас, а он рассказывал нам истории про Калифорнию, и как апельсины растут на деревьях прямо у него во дворе, и что у него там чудесные розовые кусты, больше двадцати штук. Мистер Гэри сказал, возможно, когда-нибудь мы с Тру приедем к нему в гости, а он сводит нас в Диснейленд.

— О, вы гляньте, кто это тут? — воскликнула Этель, хотя распрекрасно знала, кто мы такие.

Мистер Гэри встал и открыл сетчатую дверь, чтобы впустить нас. Он высокий и куда сильнее, чем кажется с виду. И у него самые прекрасные руки, какие мне доводилось видеть. Узкие, с гладкими чистыми ногтями. Но вот уши — это да, ну прямо как у слоненка Думбо, так что Богу попросту пришлось выдать ему такие руки, чтобы исправить ляп с ушами. Рэй Бак сидел на небольшой соломенной кушетке, покуривая сигару. Этель крутила взад-вперед тряпкой, чтобы не налетели москиты, — на случай, если хоть один осмелится, — а Этель совершенно не одобряла москитов и обзывала их «худшей идеей Господа нашего». В доме играла радиола, и Нат Кинг Коул распевал «Мону Лизу» сквозь еще одну дверь с сеткой, что вела на веранду из кухни.

Мистер Гэри хорошенько обнял нас обеих.

— Вы не особо торопились. Я уж думал, может, вам стал не по сердцу старенький мистер Гэри. — Он был не старый, просто шутил. Ему столько же лет, как и всем остальным на той выпускной фотографии из потайной дыры. Столько же, как и маме. Тридцать восемь лет. — Глядите-ка, а вы обе подросли, — сказал он, будто сильно удивился и, возможно, чуточку разочаровался.

Мы не видели мистера Гэри уже год. В последний раз он приезжал прошлым летом, когда Джуни Пяцковски нашлась мертвой, все тогда только об этом и могли говорить и думать, так что на самом деле нам нечасто удавалось побыть с ним. Мистер Гэри приезжал навестить маму только летом, потому что от холода у него начинали болеть зубы, именно поэтому он и переехал в Калифорнию.

— И сколько вам теперь лет? — Мистер Гэри положил ладонь на плечо Тру, он ведь не знал, что она терпеть не может, когда до нее дотрагиваются посторонние, но Этель знала, а потому мигом соскочила с кресла, вскрикнув:

— Бог ты мой, мисс Тру, что случилось с твоим носом? — И она вытянула ее в полосу света, что падал сквозь проем кухонной двери. Тру запрокинула голову к Этель. — Силы небесные! Кто ж это тебя так, милая моя?

Поскольку Тру была слишком измотанной для рассказа, я поведала историю про наше приключение с Жирняем Элом, а потом сообщила, что Холл угодил в тюрьму и мы не знаем толком, где Нелл, и что мистер Питерсон подвез нас к бабуле, но (тут я наврала, так что простите меня, Бог и папа) та не услышала наш стук, так что мы явились сюда.

— Вот и молодцы, — сказала Этель и тревожно глянула на Рэя Бака и мистера Гэри. — Я уверена, не будет худа, ежели вы поспите сегодня здесь, на веранде.

Мистер Гэри сказал:

— Разумеется. Нельзя, чтобы вы бродили по улицам, учитывая все, что тут творится в последнее время.

Рэй Бак встал и уступил Тру место на соломенной кушетке, а Этель вернулась в дом, чтобы проведать миссис Галецки, наверное. Зажглись светлячки. Этель как-то сказала, что светлячки прилетели сюда вслед за ней, из Миссисипи. Так и было, верно же? Случается, что некоторые люди привлекают особенные вещи, вроде светлячков, и сверчков, и падающих звезд, и клевера с четырьмя листочками, чаще, чем прочие.

Этель вернулась с большим блюдом кексов. Рэй Бак взял один, а мистер Гэри отказался. А мы с Тру съели по два чудесных песочных кекса по старому рецепту из Миссисипи.

Когда мы расправились с кексами, Рэй Бак поцеловал Этель в щеку и сказал:

— Мне пора. Ранняя пташка червяка клюет.

Мы все пожелали ему спокойной ночи, а потом Этель проводила его к передней части дома, где он сядет в автобус, который останавливается на углу, и тот довезет его домой, в Центр, где жили все остальные негры. Рэй Бак мог кататься на автобусе бесплатно, потому что сам работал водителем автобуса, повезло ему.

Мистер Гэри встал и потянулся, раскинув руки; рубашка у него задралась, и я увидела живот — плоский, как гладильная доска, и коричневый из-за калифорнийского солнца, с черными завитками вокруг пупка, которые тонкой линией спускались в брюки.

— Поздновато уже, — сказал мистер Гэри. — Пора и на боковую. Как насчет сыграть завтра в «Пиковую даму», барышни?

— Звучит неплохо, мистер Гэри, — ответила я, уже планируя спросить, знакомы ли они с нашей мамой, дружили ли в школе, и, возможно, задать ему пару вопросов про Расмуссена. — Спокойной ночи.