Наступление Тьмы

– Гжердрам умнеет прямо на глазах, – сказал Браги Хаакену. – Это самое удобное место для нейтрализации массированных атак. Там преобладают небольшие фермерские хозяйства, вся территория перегорожена каменными стенками, кругом леса, большие и маленькие, множество холмов… Кроме того, полдюжины замков неподалеку друг от друга. Много мест, где можно укрыться и откуда можно нападать в случае проигрыша основной схватки. Для замысловатых кавалерийских маневров места там не остается. А это, в свою очередь, означает, что Бадаламену придется столкнуться с тяжелой рыцарской конницей Кавелина грудь в грудь.

– Он избегает сражений, если считает условия неблагоприятными, – заметил Вартлоккур.

– Ему нужен Форгреберг, поэтому он где-нибудь будет драться. С нами или с Гжердрамом. Посмотрим на карты, они все скажут.

Перейдя в штабную комнату, они развернули карты Моршела и прилегающих к нему провинций.

– А теперь, – сказал Рагнарсон, – попытаемся встать на место Бадаламена. Ты торчишь здесь, на Линне, у границ Ортвейна. Другая большая толпа поджидает в Бреде. Местность для сражения неблагоприятная. Что делает Бадаламен, чтобы добраться до Форгреберга?

– Я мог бы разделить армию, – сказал Требилкок. – Удержал бы Гжердрама в Бреде, а вторую группу обошел. Если бы у меня было достаточно сил, конечно. Гжердрам не смог бы уйти, даже зная, что происходит.

– Нам остается только гадать, пока мы не получим сведений от Нерожденного или карлика. Готов спорить, что числом мы их превосходим. Гжердрам поднял двадцать пять тысяч. Но зато у Бадаламеиа опытные бойцы. Одни ветераны.

Требилкок, ткнув пальцем в карту, продолжил:

– Если он попытается совершить обходной маневр, то ему придется двигаться на восток вплоть до Линна. – Он провел пальцем по реке, образующей южную границу Моршела. Далее она текла к Форбеку и лесному заказнику Гудбрандсдал вблизи округа Форгреберг. Речка была так себе, хотя кое-какую преграду для войск создавала. Во время переправы армия становилась более уязвимой.

Рагнарсон согласился с Требилкоком.

– Да, – сказал он. – Холмы в Траутвайне крутые, а леса дремучие. Дороги мы сможем удержать без труда. Но это не значит, что он туда не двинется. Ему не приходилось бывать в Кавелине.

– Ты полагаешь, что Хабибулла и Ахмед пять лет здесь били баклуши? – насмешливо поинтересовался Хаакен. – Боюсь, что их карты поточнее наших.

– Да… Ну что же, вообще-то я согласен с Майклом. На их месте я тоже передвинулся бы на южный берег Линна. Таким образом, нам следует укрыться в Гудбрандсдале. Он будет форсировать Линн у Норбери, неподалеку от места впадения в Шпее. Там с обеих сторон города есть мосты. Мы ударим с фланга, когда войска сгрудятся для переправы. От одного из мостов до леса не более ста ярдов. Им придется отступить вниз к берегам Шпее.

Дискуссия продолжалась далее. Вскоре появился Рагнар, приведя с собой Насмешника.

– Мы что-то слишком разволновались, – объявил Рагнарсон уже ближе к вечеру. – Невозможно спланировать операцию в мельчайших деталях вплоть до последней стрелы. И этого делать мы не будем. Общий план у нас имеется, и мы нанесем удар без учета непредвиденных обстоятельств. Хороший отдых принесет нам гораздо больше пользы. Насмешник, комната, в которой ты жил с Непантой, свободна. Располагайся как дома.

Появился Ярл Аринг и поманил в сторону Хаакена. Через минуту они вдвоем подошли к Рагнарсону.

– Сэр, – начал Аринг, отводя свои стальные глаза в сторону.

– Слушаю.

– Осложнения.

– В чем дело?

– Один из моих сержантов хочет с вами поговорить. По личному делу.

– Достаточно важному для того, чтобы я его принял?

– Думаю, что так, – вмешался Хаакен.

– Хорошо. Позовите его.

– А я ведь тебя предупреждал, – проворчал Хаакен, когда Аринг вышел.

– Ах, вот что! Рагнар и эта девчонка…

– Она ждет ребенка.

– Тащи Рагнара обратно. Он об этом знает?

– Наверное. Полагаю, он сумел выкроить время, чтобы с ней повидаться.

Сержант Сименсон оказался обветренным ветераном, с которым Рагаарсон ни за что не хотел бы схватиться в битве. Многочисленные шрамы на лице говорили о том, что он с честью прошел все ступени службы, начавшейся еще до появления Рагнарсона в Кавелине. Тем не менее воин волновался, как ребенок, которому предстояло отвечать за разбитую вазу.

Хаакен привел Рагнара. Увидев сержанта, сын маршала едва не ударился в панику.

– Ты, парень, вел себя как горилла, – проворчал Браги. – Посмотрим, сможешь ли ты вести себя как подобает мужчине. Тебе и сержанту надо кое-что обсудить. Беседуйте. Я останусь только слушателем, пока кто-то из вас не начнет вести себя как осел. Если это произойдет, я раскрою вам черепа. – Обращаясь к Сименсону, он добавил: – Теперь уже ничего не изменить. Так что обсуждайте только будущее. Вы успели поговорить с дочерью, сержант?

Сержант утвердительно кивнул. Он был страшно зол, но, являясь хорошим отцом, прежде всего беспокоился о будущем дочери.