Наступление ночи

Стефану как-то удалось схватить Бонни в воздухе, пока Деймон совершал этот полет. Теперь Стефан был очень быстрым. Невероятно быстрым. Благодаря феномену Елены.

– Ну, теперь у тебя появились подержанные идеи о том, на что похожа кровь Елены. – И Стефан слышал сокровенные мысли брата. Обычно Деймон всегда был готов ввязаться в драку, но прямо сейчас он почти слышал рыдания Елены над ее смертными друзьями, и что-то внутри него почувствовало невероятную усталость. Глубокую старость,… столетнюю,… и очень большую усталость.

Но что касается вопроса, что ж, да. Елена все еще бесцельно подпрыгивала в воздухе, словно качаясь на волнах, иногда вытянувшись, а иногда свернувшись клубочком, как котенок. Ее кровь была словно ракетное топливо для вампира, по сравнению с неэтилированным бензином в большинстве девушек.

А Стефан хотел драться. И даже не пытался это скрывать.

«Я был прав», – подумал Деймон, – «для вампиров жажда дебоша сильнее, чем любое другое желание, даже сильнее жажды крови или, в случае Стефана, сильнее заботы о его… как там это слово? Ах, да. Друзьях».

Однако сейчас Деймон старался избежать потасовки, пытаясь перечислить свои активы, которых насчитал немного, поскольку Стефан все еще прижимал его к земле. Мышление. Речь. Склонность к грязным разборкам, которую Стефан просто никак не мог понять. Логика. Инстинктивная способность находить прорехи в броне противника… (!)

Хммм…

– Мередит и,… «Черт! Как же зовут того мальчишку?»… и ее спутник сейчас уже мертвы, я думаю, – невинно произнес он, – Мы можем остаться здесь и драться, если ты желаешь так это окрестить, учитывая что я тебя даже пальцем не тронул… или мы можем попытаться реанимировать их. Интересно, каким же будет выбор? – Ему действительно было любопытно, насколько Стефан сейчас мог себя контролировать.

И тут резко, Стефан взлетел вверх фута на три, от чего визуально стал казаться меньше, словно Деймон уменьшил масштаб изображения на фотоаппарате. А затем он приземлился и в изумлении огляделся вокруг, очевидно не понимая, что он только что находился в воздухе.

Деймон заполнил эту паузу, пока Стефан был наиболее уязвим. – Я не был тем, кто совершил это с ними, – добавил он, – Если ты посмотришь на Бонни,… хорошо хоть он знал ее имя,…ты увидишь, что ни один вампир не способен сделать такое. Я полагаю, – дополнил он бесхитростно, для ударной ценности, – что нападение совершили деревья, которыми руководили малахи.

– Деревья? – Стефану едва ли нужно было время, чтобы взглянуть на исколотую руку Бонни. Затем он сказал, – Надо внести их в дом и уложить в теплую воду. Ты возьмешь Елену…

«О, с удовольствием. На самом деле, я бы отдал что угодно, что угодно…»

– … и в этой машине вместе с Бонни поедешь прямо к пансиону. Разбуди миссис Флауэрс. Сделай для Бонни все, что сможешь. А я пойду и заберу Мередит и Мэтта…

«Точно! Мэтт. Нужно как ни будь предать этому имени символичность»

– Они впереди у дороги, верно? Это там, где ты произвел первый атакующий поток Силы, так ведь?

«Атакующий поток, разве…? Почему бы не быть честным и не назвать это просто незначительным промыванием?»

И пока это не вылетело у него из головы… «М» от Мелкий, «Э» от Экзальтированный, «Т» от Тинейджер. Получите, распишитесь. К сожалению, это можно отнести к ним ко всем, но не всех их зовут МЭТ. О, черт, разве там не должна быть еще одна буква «Т» в конце? Мелкий, Экзальтированный, Трудный, Тин? Экзальтированный, Тупой, Тин?»

– Я спросил, порядок, так пойдет?

Деймон вернулся к реальности. – Нет, не порядок. Их машина развалилась. Ты не сможешь на ней уехать.

– Я полечу, и буду тянуть ее за собой. – Стефан не хвастался, а просто констатировал факт.

– Она даже не одним куском.

– Я скреплю все части. Ну же, Деймон. Прости, что я набросился на тебя. У меня было абсолютно неправильное представление о том, что произошло. Но Мэтт и Мередит, должно быть, сейчас действительно умирают, и даже со всей моей новой Силой, и Силой Елены, не факт что мы сможем спасти их. Я повысил температуру тела Бонни на несколько градусов, но я не могу остаться здесь и продолжать медленно повышать ее и дальше. Пожалуйста, Деймон. – Он уложил Бонни на пассажирское сиденье.

Вот теперь это больше походило на прежнего Стефана, однако исходя из уст ядерного реактора, коим являлся новый Стефан, эти слова имели другой оттенок. Тем не менее, пока Стефан будет считать себя мышью, он и будет мышью. Конец дискуссии.

Раньше Деймон чувствовал себя сильным и опасным, как действующий вулкан Везувий. Теперь он вдруг почувствовал себя так, словно стоял подле Везувия, и гора яростно грохотала. Черт! Он чувствовал этот жар, просто находясь вблизи Стефана.

Деймон призвал все свои значительные ресурсы, мысленно упаковывая себя в лед, и надеялся, что, по крайней мере, дыхание прохлады ляжет в основу его ответа. – Я пойду. Увидимся позже,… надеюсь, те люди еще не умерли.

Как только они разошлись, Стефан мысленно направил Деймону мощное порицающее сообщение. На этот раз он не причинял ему физической боли, просто ясно выразил свое отношение к брату, каждым словом.