Настоящее имя

На лице бригадира отразилось крайнее возбуждение.

- Они же взорвались в районе его дома! Тот жил на Ломоносовском, в двух шагах от магазина "Океан"!

- Точно?

- Точно... - ошеломленно произнес Ринат. - Значит, это он, гад! Надо его из-под земли вынуть и на куски порезать!

- Найти надо, а резать погодим. Я хочу спросить у него кое-что...

Атаманов отложил папку в сторону.

- Отнести это к мангалу, - буднично кивнул он на остальные пакеты. И столь же буднично добавил:

- Завтра привези мне сюда этого Карданова.

- Сделаю, - почтительно кивнул бригадир.

* * *

Изображенного на фотороботе человека установили довольно быстро: Иванов Максим Петрович из сто двадцать четвертой квартиры. Несколько лет отсутствовал, неделю назад появился и снова пропал.

Замок оказался непростой, и Фокину пришлось немного повозиться. Гарянин стоял на полпролета выше, Сверкунов - ниже лестничной площадки. К счастью, никто не появился. В конце концов майор нащупал отмычкой нужный выступ, нажал - и дверь в квартиру номер сто двадцать четыре открылась.

Здесь явно никто не жил, и уже давно. Ток воздуха подхватил с пола лохматые катыши пыли. Вешалка в прихожей пуста. Холодильник отключен. Вокруг кольца стока в ванной образовалась ржавая кайма.

Сверкунов и Гарянин стояли у входа, чтобы не оставить следов, Фокин ходил по квартире, остро оглядываясь по сторонам. Он пытался угадать "Брюнета" по его вещам, обстановке - но это было нелегко. Квартира имела обезличенный, неодушевленный вид. Казенщина. Комната в общежитии.

Одежный шкаф: несколько мужских сорочек устаревшего покроя, поношенный костюм. Карманы пусты.

Письменный стол: две стопки писчей бумаги и ластик. Никаких документов, записей, рисунков, писем или открыток. В ящиках всякая мелочевка: колпачок от авторучки, карандаши, скрепки россыпью, значки, какой-то брелок...

Фокин сел в кресло, вытянув длинные мощные ноги. Кресло под ним жалобно застонало. Майор ещё раз огляделся. Он испытывал неясную симпатию к "Брюнету". Даже если тот и взорвал микроавтобус с шишками из "Консорциума" - в конце концов, туда им и дорога. Жаль только, Атаманова там не было...

И в число скоропостижно скончавшихся от закупорки сосудов "Брюнет" не попал, как-то сумел выбраться... Молодец! Но вот то, что на нем пересеклись "дипломат" из специального сплава и секретная взрывчатка меняло дело в корне! Если человек крутится в средоточии государственных секретов, то это неспроста... И он, Фокин, отыщет его, несмотря на эти неясные симпатии.

- Что нам делать, товарищ майор? - вывел его из размышления осторожно подошедший сзади Сверкунов.

- Повытаскивай ящики из стола, осмотри шифоньер. А Марат пусть пошарит на кухне. - равнодушно сказал Фокин. При таком уровне "стерильности" это заведомо дохлый номер, но все надо проверять до конца - таковы азы следствия.

Сверкунов тоже понимал всю безнадежность своего занятия, но азартно взялся за дело. И вскоре был вознагражден. В среднем ящике стола оказался простой, но достаточно надежный тайник: искусно подобранная по текстуре и тщательно подогнанная фанерка образовывала второе дно. Клинок ножа поддел её и фанерка отскочила.

- Ничего себе! - воскликнул Сверкунов. В руках у него оказались три паспорта: два в голубых обложках - советские дипломатические, и темно-зеленый - американский.

Фокин вскочил.

- Ну-ка, дай сюда!

Во всех паспортах вклеена одна и та же фотография - разыскиваемого "Брюнета". Но фамилии были вписаны разные.

"Валерий Сергеевич Остапенко", "Макс Витальевич Карданов", "Роберт Уильям Смит".

- Вот ещё спецпропуска...

Сверкунов протянул несколько заламинированных прямоугольников с затейливым красочным рисунком, водяными знаками, цветными фотографиями и типографским текстом. Один пропуск разрешал Максу Витальевичу Карданову проходить в любые помещения, блоки и сектора, другой запрещал контроль и досмотр его машины, вещей и следующих с ним лиц, третий обязывал руководителей органов МВД, КГБ, гражданских и военных начальников оказывать ему всяческое содействие.

- Нашли что-нибудь? - на пороге появился привлеченный возбужденными возгласами Гарянин.

- Ничего! - отрезал Фокин, придавив тяжелым взглядом, открывшего было рот Сверкунова. Он уже жалел, что не сам осмотрел стол. В делах о шпионаже, либо об измене в высших эшелонах спецслужб чем меньше осведомленных лиц, тем лучше. А перед ним как раз такое дело, сейчас это стало совершенно ясно.

Дальнейший осмотр квартиры новых результатов не дал. Майор подошел к телефонному аппарату, не снимая трубки, осмотрел его, записал накарябанный на пластмассовой пластинке номер. Потом по рации связался с Управлением.

- Подключите наш узел связи к номеру..., - он продиктовал цифры. Пусть определят с каким абонентом было последнее соединение и когда. И соберите все данные на этого абонента.