Настоящая леди

- Ну, что с тобой такое? - спросила она с раздражением.

- Ничего. - Он густо покраснел и что-то невнятно бормотал, как это обычно делал Хэдден, когда пытался что-нибудь от нее скрыть.

- Вчера ты казался вполне в здравом уме. Я не могу поверить, что ты вдруг внезапно впал в безумие. Ты не болен?

- Нет.

Он пытался от нее увернуться, но она приложила ему ладонь ко лбу.

- У тебя явно жарок.

- Я здоров, оставь меня, - промямлил он, избегая встретиться с ней взглядом.

- Ты сейчас же ляжешь в постель. Я пошлю Джилл на кухню, чтобы тебе приготовили там горячего молока с вином. Ты выпьешь и уснешь. Вот увидишь, когда проснешься, тебе будет гораздо лучше.

Мэри осуждающе покачала головой.

- Все вы, молодежь, себя не бережете.

Йен выпрямился.

- Я постарше тебя.

- Ну, так и веди себя соответствующим образом! - она подняла с пола свой чепчик. - А теперь скажи мне, наконец, как пройти в западное крыло?

Йен только и ждал этого момента, чтобы улизнуть. Ей, впрочем, тоже не терпелось уйти. По дороге в свою спальню она колебалась между желанием дать ему пощечину и желанием выяснить, понимал ли он, что делает. Хотя для пощечины, пожалуй, уже поздно.

Каждый мужчина, который последнее время совал нос в ее дела - а не считая этого мимолетного эпизода, она всегда имела в виду под "каждым" Себастьяна, - требовал от нее чего-нибудь. Чего-то вроде преданности. Честности. Порядочности.

Или желал научить ее чему-нибудь. Желать. Переживать. Чувствовать. Чувствовать, что угодно.

Порядочности, честности, преданности она научилась сама за последние десять лет, а чувствовать ее учить нечего. Она была не только Мэри Роттенсон, но и Джиневра Фэрчайлд тоже. А Джиневре были доступны такие чувства, о которых этот холодный надменный Себастьян и представления не имел.

Как раз сейчас самые разные чувства обуревали ее. Досада, потому что ей не удалось найти похитителя дневника. Презрение к Йену за дерзость, с которой он хотел заменить ею кого-то, кто обманул его романтические ожидания. И, конечно, злость на Себастьяна, потому что... потому что он был Себастьян.

- Мисс Фэрчайлд! - Джилл отчаянно махала ей руками из открытой двери, пытаясь привлечь ее внимание.

Мэри подошла к ней.

- Это моя спальня?

- Да, но я должна сказать вам... - Джилл указала внутрь комнаты, но вдруг, приглядевшись к Мэри, вытаращила глаза.

- Мисс Фэрчайлд, что с вами произошло?!

- Ты о чем?

- У вас волосы распущены и платье в таком беспорядке!

Джилл дотронулась пальцем до пуговицы, и та оторвалась и со стуком покатилась по полу. Теперь Джилл говорила с ней, как старшая сестра.

- А ваши губы... они распухли!

Джилл с силой хлопнула себя по бедрам.

- К вам, видно, все-таки пристал какой-то мужчина, так ведь? А я говорила вам, не ходите одна по коридорам! Для красивой богатой женщины это опасно.

Мэри моментально вскипела. Ей, конечно, не следовало сердиться на Джилл, ведь девушка желала ей только добра. Но в данный момент Мэри была более чем не расположена выслушивать перечисление своих недостатков и ошибок.

- Это было просто недоразумение! Послушай, Джилл, я хочу, чтобы ты немедленно пошла на кухню и распорядилась приготовить питье для мистера Йена.

- Так мистер Йен и сделал это?! - Взвизгнула от негодования Джилл.

- Тш-ш-ш. - Мэри оглянулась по сторонам. В коридоре никого не было видно, но она бы предпочла, чтобы этот эпизод оставался в тайне. - Добра не будет, если Себа...

Мэри сама себя оборвала. Какое ей дело до того, что подумает Себастьян? Что она несет? Ей это безразлично и все же... как бы чего не вышло, если пойдут слухи о поступке Йена. Некоторые из гостей - мужчин, в особенности те, кто открыто высказывал свое презрение к Фэрчайлдам, могут что-нибудь да заподозрить.

- Мистер Йен теперь болен, - сказала Мэри спокойно. - Он скоро поправится, и мы снова станем добрыми друзьями, но пока... - Мэри перевела дыхание, - мистер Йен очень милый, но сейчас он немного не в себе. И он болен. Я уверена, что он болен. Ему необходимо это питье.

Джилл не трогалась с места. Она застыла, беззвучно шевеля губами, пока Мэри не махнула ей рукой.

- Ступай. Делай, что тебе говорят!

Мэри распахнула дверь к себе в спальню, услышав при этом, как Джилл так резко закрыла рот, что у нее лязгнули зубы.

- Но мисс Фэрчайлд, я должна вам сказать...

Мэри уже вошла в спальню, и дверь за ней захлопнулась. Она стремительно обернулась, но ей не было необходимости слышать этот низкий голос и видеть его крупную фигуру, чтобы знать - Себастьян стоит перед ней, скрестив руки на груди.

- Она хотела предупредить вас, что я вас жду. А я хотел сказать вам, он сделал шаг вперед и приподнял прядь ее распустившихся волос, - что вы без сомнения вероломнее всех Фэрчайлдов, когда-либо родившихся на свет.

Глава 17.