Настоящая крепость

Тишина в зале совета была ошеломляющей. Тихое потрескивание угля в печке по контрасту казалось почти оглушительным, а за окнами редкие сухие хлопья снега начали падать с облаков, задевая оконные стекла, как безмолвные призраки. Тишина длилась несколько секунд, а затем Шарлиэн неохотно кивнула.

- Ты прав, - сказала она с явным несчастьем. - Это именно то, что сказал бы Мейкел... и он был бы прав, черт возьми. - Она посмотрела на лепешку в своей правой руке и обнаружила, что дробит ее на кусочки пальцами левой руки. - Хуже того, я тоже это знаю. И, что еще хуже, все, что я произнесла бы, если бы попыталась отговорить его от этого, сделало бы его еще более упрямым.

Она продолжала постепенно уничтожать лепешку еще минуту или около того, затем снова подняла глаза, и ее глаза были свирепыми.

- Но если это так, то мы, черт возьми, отправим Мерлина вместе с ним! Думаю, мы могли бы оправдать это тем, что случилось с отцом Тиманом, без того, чтобы кто-нибудь решил, что Мейкелу не хватает смелости в его убеждениях. И если есть кто-то - кроме меня - кто тоже хотел бы послать Мерлина присматривать, это должен быть Кэйлеб! И это не значит, что нам действительно нужно, чтобы Мерлин был прямо здесь, в Черейте, чтобы мы могли совещаться с ним, когда нам это понадобится.

- Да, это верно. - Глаза Кэйлеба были задумчивыми. - Мне это никогда не приходило в голову, но ты права. Мы уже отправляли его с небольшими поручениями для нас здесь, в Чисхолме, как, например, его нынешний визит к Истшеру. Чтобы мы могли...

Кто-то тихонько постучал в дверь зала совета, и все трое повернулись к нему лицом. Затем она открылась, и их глаза расширились от изумления, когда Мерлин Этроуз вошел в нее, как будто простое упоминание его имени волшебным образом вернуло его из Мейкелберга. Его сапоги были покрыты толстым слоем грязи, еще больше грязи забрызгало его бриджи и шинель с капюшоном, которую он носил поверх нагрудника и кольчуги, а плечи были припорошены тающим снегом.

- Ваши величества. - Он поклонился Кэйлебу и Шарлиэн, затем Нарману. - Ваше высочество.

Дверь за ним закрылась, и он выпрямился.

- И тебе тоже доброе утро, - сказал Кэйлеб, вопросительно склонив голову набок, когда закрывшаяся дверь снова предоставила им уединение. - Прости меня за этот вопрос, но разве ты все еще не должен быть в Мейкелберге, обсуждая дела с Грин-Вэлли и герцогом?

- Так и есть, - согласился Мерлин. - Однако кое-что прояснилось. Я подумал, что было бы лучше обсудить это с вами лицом к лицу, а не по комму, поэтому вчера отправился домой. - Он поморщился и посмотрел вниз на свои грязные сапоги. - Боюсь, я не воспользовался своим временем простоя прошлой ночью. - Он снова поднял голову. - Я менял лошадей дюжину раз или около того, и надеялся, что успею вовремя, чтобы этим утром первым делом поговорить с вами и Шарлиэн. - Он снова скорчил гримасу, на этот раз с оттенком юмора. - Я не ожидал, что вы двое встанете так рано.

- Полагаю, это было потому, что ты не учел мой регулярный приступ утренней тошноты, - криво усмехнулась Шарлиэн. - По общему признанию, обычно это не заставляет нас покидать спальню так рано, но, уверяю тебя, мы обычно уже просыпаемся.

Нарман откусил еще кусочек булочки с маслом в качестве простейшего средства подавить улыбку.

- Вы правы, ваше величество. Мне каким-то образом удалось забыть об этом. Я прошу прощения. - Сейджин снова поклонился ей, немного глубже, чем раньше.

- Ты сказал, что собирался поговорить с нами "первым делом утром", - сказал Кэйлеб, когда Мерлин снова выпрямился. Глаза императора были полны решимости. - Должен ли я предположить, что ты намеревался обсудить определенные события в Корисанде?

- Вижу, вы уже знаете об этом. - Тон Мерлина был немного странным, подумал Нарман. Почти - не совсем, но почти - некомфортным.

- Можно и так сказать, - мрачно ответил Кэйлеб. - Я просил Сову присматривать за проповедями отца Тимана. Когда я спросил его об обновлениях сегодня утром, он сообщил мне.

- Понятно.

Голос Мерлина все еще казался немного ненормальным, - подумал Нарман и почувствовал, как воспрянуло его собственное любопытство.

- Мы только что обсуждали с Нарманом, следует ли нам разрешить Мейкелу продолжить свой пастырский визит, - сказала Шарлиэн. - Очевидно, что Кэйлеб и я не особенно рады такой перспективе в свете всего этого. Поэтому мы подумали, что нам следует послать тебя с ним, чтобы убедиться, что Уэймин и его мясники не выстрелят в него.

- Этот Уэй..? - начал Мерлин, затем остановился.

Мгновение он переводил взгляд с Кэйлеба на Шарлиэн и обратно с очень странным выражением лица, затем прочистил горло. Все три члена его аудитории из плоти и крови знали, что у ПИКА не было абсолютно никаких причин когда-либо делать что-либо подобное, точно так же, как все трое давно поняли, что эта манера служила Мерлину своего рода затяжкой времени. Что объясняло, почему все трое обнаружили, что оглядываются на него в разной степени замешательства, недоумения и размышлений.