Настя Сука 3

На нашедшего его Скрепку, мужчина смотрел мутными не верящими в действительность глазами. А после рассказа о случившемся перевороте в стабе, он, подтянув к себе ободранные колени, сидя на холодном полу ревел в голос никого не стесняясь, размазывая по грязному лицу бегущие ручьями слезы. Далее же, отмывшись и получив мед помощь от самой Яги с особой теплотой и заботой, провозившейся с ним больше трех часов, проспав ночь в своем разграбленном доме с выбитыми окнами и гуляющими по комнатам сквозняками, Пухлый, после посещения нынешней главы поселения, Насти Суки, официально приступил к обязанностям судьи стаба. Ознакомившись с наскоро набросанными новыми наказаниями для преступников, мужчина удовлетворенно хмыкнул, нервно дернув глазом с фиолетовым кровоподтеком на половину лица.

Первое заседание нового суда Мирного, происходило на центральной площади, напротив трехэтажного здания администрации. В которую с раннего утра протащили какие-то ящики, прибывшие прошлым вечером на одной бронемашине в стаб внешники. На наскоро сбитом деревянном помосте, был установлен массивный дубовый стол, накрытый зеленой скатертью, за которым степенно перебирая бумаги из разложенных папок, восседал Пухлый. Наконец собравшийся народ увидел начала суда, под присмотром нового коменданта стаба, капрала Илонны и пятерых военнослужащих поселения из кунга спец автомобиля вытащили троих связанных мужчин. Поставив их в начале помоста, напротив судьи на колени, Илонна сделала шаг назад тем самым показывая, что дальнейшее действие вне ее компетенции. А Пухлый, меж тем переложив очередные бумаги внимательно оглядел представленных на суд.

— Тит, Пучок и Сохатый?

Спросил он у фигурантов рассматриваемого им дела. На что те, пытаясь коситься на стоящую рядом Илонну, ответили утвердительно подтверждая свои личности. После мужчина продолжил.

— Рассмотрев материалы вашего уголовного дела, суд стаба Мирный, постановил вам наказание согласно нового перечня уголовной ответственности за преступления. За разграбление чужих жилищ во время прокатившихся беспорядков и применения насилия к гражданам стаба без подтвержденных убийств вы проговариваетесь к трем годам донорского содержания на передовой базе внешнего экспедиционного корпуса региона. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Вопросы?

В собравшейся на суд толпе, раздалось недовольное гудение. А затем и выкрики.

— Это что получается, нас грабили да по углам мочили, а этим всего три года фермы.

— Несправедливо. Мочить их надо, а перед этим на штраф нехилый поставить.

— Может им еще и амнистию объявить. Мол детки неразумные, пошалили пусть гуляют.

Внезапно среди толпы раздалось грубым басом.

— Слышь горлопан, а ты в натуре хоть сечешь на что их подписали? Ну так я тебе могу расписать на собственной шкуре эту тему.

Весь собравшийся народ на площади, притихнув, уставился на возвышающегося над многими Гангрену.

— Для особо темных и недалеких я обрисую перспективу приговора. Три года это шесть вырезок. Все вырезки делаются на живую без таблетки анальгина, если кому не ясно за эту медицину. Вот и получается тема такая, что эти гаврики после такого воспитания, пионерами станут. Будут мля дорогу искать что бы через нее старушку перевести. Вот как-то так, в натуре.

Окинув с высоты своего роста одобрительно загудевшую толпу, Гангрена привычным жестом почесал волосатую грудину, подумав про себя-после этого и бабушки с дорогами не помогают, все одно в нутре пустота душу рвет, не переставая хоть и сечешь что с нутром все уже в порядке.

Уведя троих осужденных, Илонна вывела на суд двух задержанных ею в патруле насильников. С силой толкнув их на край помоста женщина сразу сделала три небольших шага назад в сторону, памятуя наставление своего генерала, держаться на расстоянии и в случае непредвиденных ситуаций сразу уйти за кунг спец авто с привезёнными на суд. Пухлый, внимательно осмотрев из-за своего стола фигурантов нового уголовного дела, сноровисто переложил несколько папок на столе и раскрыв одну из них приступил к зачитыванию имен подсудимых.

— Тик-Так и Клепка вы обвиняетесь в изнасиловании гражданки стаба. Факт вашего преступления подтверждает комендант Мирного капрал Илонна, а также остальные члены патруля, которые вас задержали с поличным. Согласно новому положению уголовных наказаний вы проговариваетесь к смертной казни через посадку на кол. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Опешившие приговоренные пытались что-то выкрикивать в свое оправдание, но все их мольбы потонули в восторженном реве из толпы присутствующих там женщин.

— Так им тварям. Другим не повадно будет.

— Во-во пусть прочувствуют что такое не туда долбиться.

— Правильно, а то по стабу пройти страшно стало. Каждая тварь норовит отодрать.

Выкрикнула косматая не ухоженная бабища, стремясь всех перекричать. На что повеселевший народ откликнулся.

— Валька, это тебя то отодрать все стремятся?

— Ну насмешила аж до слез.

Сразу по серьёзничавшая дама, недовольно глянув на крикунов в свой адрес рявкнула в ответ.