Настя

Вот, блин вляпался, по самые уши. Она же не отвяжется от меня пока… Пока не получит желаемое. А у нас лучший исполнитель желаний женщин кто? Правильно, Серёга Амосов. Вот завтра на пробежке и попрошу его в дом моделей сходить… Уф! Нужно убегать от неё в курилку, а то вцепилась… Компрометирует.

Захожу в курительную комнату. Тут идёт дискуссия про освоение территорий Сибири и Крайнего Севера. Прямо заседание Совета Министров, а я типа министр без портфеля…

Становлюсь сбоку к стеночке, чтобы не отсвечивать. А тут похоже рулит Лаврентий Павлович… Он говорит, говорит, а другие ему коротко отвечают. Даже Маленков, которого я записал в послесталинские лидеры.

Товарищ Берия посетовал на то, что труд заключённых на Крайнем Севере и в Сибири обходится государству дороже труда вольнонаемных. Да и производительность, несмотря на обещанное заключённым УДО — ниже плинтуса. Нужно привлекать в Сибирь и на Север идейных комсомольцев и желающих заработать. Эти не будут перекуры устраивать как только охрана отвернётся…

— Не все эти стройки так уж нужны стране. — Эмоционально продолжает всесильный маршал, явно задетый за живое булганинским «И что же ты предлагаешь?». — Вон, Никита, Туркменский канал зарубил. Да там с самого начала было понятно — не по Сеньке шапка. Там отдача минимальная при колоссальных вложениях… Железная дорога до Игарки тоже потребует больших средств на ремонт и обслуживание, но там хоть есть надежда на то, что по ней в центр будут возить добытое сырьё… А туннель на Сахалин? Это же не метро построить. Там такие вложения нужны будут, да и район сейсмически опасный… И да, я сторонник образования конфедерации. Пусть не сразу — лет через двадцать-тридцать наши республики бы зажили самостоятельной жизнью. Общая армия, внешняя политика. Общий рынок и промышленная кооперация — и всё. У таджиков и прибалтов разный менталитет. Нельзя скрещивать коршуна с селёдкой — ничего хорошего не выйдет. То же самое в Европе — мы получили подконтрольные территории. Но, друзьями мы не стали… Освободители для них мы только на бумаге. Чтобы всё у них восстановить и вписать в нашу экономику нужны колоссальные средства и десятилетия. А у нас люди в бараках и землянках живут в чудовищных условиях. Мы даже не можем себе позволить бесплатных обедов для детей в садах и школах. Деньги идут на великие стройки, некоторые из которых никакой выгоды нам не принесут и на восстановление у европейских друзей, которые держат в кармане камень на нас. Так давайте повесим хомут восстановления Восточной Европы на Запад… А у них за это возьмёт так нужные нам для наших людей товары и новые технологии для промышленности…

— Валерия Алексеевна, — обращается Лаврентий Павлович к закурившей даме, — Вы, я слышал, со спортсменом (кивает на меня) что-то про вычислительные машины говорили…

— Представляете, товарищи, — стряхивая пепел, говорит директорша, — Этот юноша говорит, что скоро радиоприёмник можно будет носить в кармане… Говорит, западные дельцы-учёные предлагают выпускать… (смотрит на меня)

— Транзитроны, — говорю, привлекая внимание к своей особе и поёживаюсь…

— Транзитроны, — повторяет жена Маленкова, — наверняка они захотят очень крупную сумму в валюте. Крупную по их капиталистическим меркам. Если наладить производство этих карманных приёмников у нас… То все затраты с лихвой вернуться через пару лет массового выпуска. А то, что наша страна будет лидером в этом деле — поднимет авторитет Советского Союза в глазах всего мира ещё выше.

Булганин-старший что-то записывает себе в блокнот и спрашивает меня:

— Вы, товарищ Жаров, сможете завтра часикам к десяти прибыть в мою приёмную. У меня как раз совещание закончится.

— В Совет Министров? — удивлённо переспрашиваю я, и к чему то добавляю, — Товарищ Маршал?

Народ заулыбался моей растерянности. Вспомнили, наверное своё первое посещение Министерства или Кремля, а может ещё что…

— В Совет Министров, — подтверждает Булганин, и обращаясь к Берии, — Лаврентий, заменить заключённых на дальних стройках просто некем пока. Может переводить их в вольнонаёмные с подписанием договора на работу на несколько лет? Товарищи, как вам мой вариант?

— Я за, — поддерживает Каганович, и вносит своё предложение, — Товарищи, я уже устал предлагать переименование метрополитена моего имени. Давайте уже присвоим ему имя Владимира Ильича Ленина и снимем этом вопрос с повестки дня. И ещё. Давайте рассмотрим вопрос о пенсиях по старости для всех наших граждан…