Настя

Саша перестала плакать и недоверчиво уставилась на меня.

– Ты серьёзно?

– Моя карточка вполне может это выдержать в отличие от твоей.

Саша всё ещё не верила и смотрела на меня таким недоверчивым взглядом, каким смотрит бездомная собака на человека, протягивающего ей очень хороший кусок мяса.

– Просто скажи: "С меня – триста", – прошептала девочка.

– С меня – триста, – твёрдым голосом проговорила я.

Моя карточка булькнула. Я даже не стала смотреть, что там осталось, чтобы лишний раз не огорчаться. И так знала: минус двести. Как у Полины. Эх, осталось бы у меня хоть немножечко из тех очков, что вдруг появились на первом этаже! Кстати, уж не с этим ли эффектом связано экстренное исчезновение Красной Шапочки? Хорошо бы спуститься вниз и выяснить кое-какие подробности. Если перекрыта та часть зала, где моя карточка начала неправильно работать, то тут и сомнений быть не может. Только вот её слова по поводу соотношения реала и виртуала… Не скажу, что я спец в интернетовских технологиях, но тут даже не нужно быть супером, чтобы понять, что такого просто-напросто быть не может. Какое ещё соотношение реала и виртуала? Возникает впечатление, что виртуал иногда проникает в наш реальный физический мир. Подтверждение тому – Красная Шапочка. Несмотря на то, что это – самая обычная компьютерная программа, она разгуливает по "Штуке" так невозмутимо, словно наша школа – это пространство сайта. Но ведь сайт – это просто набор ноликов и единиц в биосхемах компьютера… Опять я начинаю путаться…

Я уже перестала удивляться всему. Даже если бы стены класса, где мы сейчас находимся, разрушились и мы с Сашей очутились бы в болоте под бесконечным проливным дождём, я бы восприняла это как данность и ни капельки этому не удивилась бы.

Зато удивила меня Саша. Вместо того чтобы поблагодарить, она уставилась на меня откровенно неприязненным взглядом.

– И чего ты хочешь?

– В каком смысле? – Тогда я её на самом деле не поняла.

– Если ты думаешь, что я за эти триста очков костюм буду мыть, то ты просто дура.

– Ничего я не думаю! – Ответила я более резко, чем это было необходимо. – Где тряпка какая-нибудь?

Саша проводила меня в туалет, разыскала ветошь, показала, где можно взять ведро и налить воду. Только когда я принялась разбирать неудобный костюм на составные части, она, наконец, не выдержала.

– Ты и в самом деле собираешься его мыть?

– Будто не видно! – Настроение у меня было не самое радужное. Благодаря какой-то незнакомой девчонке у меня за один раз пропало триста очков – это раз; мне предстояла грязная и неприятная работа – два; та самая незнакомая девчонка, которую я, можно сказать, спасла, сидит прямо передо мной , обзывает меня всякими нехорошими словами и разве что не хихикает – три…

Ну и что с того, что её зовут, как мою сестру? Если всех Саш в школе жалеть, то карточек всего нашего класса не хватит, чтобы их ублажить!

– Слушай, Настя! – Лицо девочки озарилось. – Ты же говоришь, что ты тут не при чём? Это ведь не тебя туда стошнило? Нет! Пригони девчонку, которая занималась в этом костюме – и пусть себе чистит.

– Нельзя – её. Иначе она из "Штуки" уедет.

Грудная пластина оказалась намертво прикреплённой к корпусу. Я отчаялась её снять и принялась разбирать плечи, благо составные части костюма были скреплены между собой так, что их можно было разобрать без применения инструментов.

– Ну и что? – Спросила Саша. – Пусть уезжает. Меньше народа – больше кислорода. Проще учиться.

– Я очень надеюсь, что на втором курсе не буду говорить, как ты сейчас.

Яна хмыкнула.

– Если будешь всех жалеть – больше трёх месяцев здесь не проучишься.

Интересная дата. Почему именно больше трёх месяцев, а не больше двух или, к примеру, одного?

– А у нас все такие. Мы друг друга жалеем.

– И у всех одинаковое количество очков? – Насмешливо поинтересовалась Саша. – Каждый вечер собираетесь и делитесь друг с другом? То-то я смотрю, почему ты такая добренькая. Для всего курса триста очков – это не очень много. С каждого – семь с половиной.

Я прикинула, сколько это будет, если триста разделить на сорок. Да, верно, семь с половиной. Быстро считает, молодец!

– Это самый настоящий рекорд! – Продолжала куражиться Саша. – Я почти уверена, что ни на одном курсе нашей школы коммунизма ещё не было. А кто у вас Генеральный секретарь?

– У нас Генерального секретаря нет, – ответила я, вспомнив, что на втором курсе, как говорила Полина, неизвестно-что-именно. – И Президента – тоже. А главная у нас – Иванова. Мы ещё не придумали, как её называть.

Глаза Саши, и без того большие, стали ещё больше.

– Полина?!

Я кивнула.

– Ничего себе! – Ошарашено пролепетала моя собеседница. – Наши девчонки, конечно, болтали, что она теперь в нашей "Штуке" в этом году учится, но я не верила. И как она – сильно зверствует?

Словечко Александра отыскала – лучше не придумаешь. Это Полинка-то наша зверствует?

– Да нет, она нормальная, чего ты сразу так на неё…

– Вначале – они все нормальные. Посмотришь, что из неё через месяц будет.