Настя

Наконец мы добрались до группы платформ, все окна в которых были тёмными. Я сразу узнала свою платформу: через выбитое окно пробивался слабый желтоватый свет.

— Это — моя!

Когда мы очутились в помещении, я смогла разглядеть своих неожиданных спасителей. Ничего примечательного в их внешности не было: дети не так сильно, как взрослые, отличаются друг от друга. Я только отметила нос девочки, чуть больше стандартной длины, но это ей, как ни странно, шло.

— Ничего себе! — Присвистнул мальчик, когда они обошли мою платформу по периметру. Злоумышленника, само собой, на ней больше не было: всё, что можно было обыскать, он обыскал. И ту самую злополучную картотеку, которую он потрошил, когда я появилась на платформе, он допотрошил до конца: содержимое всех ящичков валялось, разбросанное, по комнате.

— Жалобу подавать будешь? — Спросила девочка.

— Кому?

— Красной Шапочке.

— А можно как-нибудь без этого?

— Можно, — ответил мальчик.

— Нам-то что, — добавила девочка.

Не прощаясь, они взялись за руки и вылетели в окно. Обиделись, что ли?

Надо было спросить хотя бы, с какого они курса.

Всё происшедшее со мной за последний час напоминало дурной сон. Я отыскала остатки стула, ножки которого оказали отломанными, уселась на седушку и задумалась о своей нелёгкой жизни, устроив подбородок на переплетённых пальцах рук. Проще было создать новую платформу, чем восстанавливать старую. Будто у меня больше проблем нет, чем заниматься сортировкой книг и карточек. Кстати, книги тут ведь не из школьной библиотеки? Тогда их, пожалуй, стоит оставить. Насколько я понимаю, электронные книги на здешнем сайте — дефицит (я имею в виду — личные). А вот всё остальное…

На уборку ушло чуть больше четверти часа. Я вышла в реал, убедилась, что Полина безмятежно спит (даже слегка похрапывает во сне), бросила взгляд на часы — половина двенадцатого, и принялась форматировать отдельные фрагменты помещения. Несколько раз пришлось выходить в Сеть и перетаскивать книги в сторону, чтобы случайно не уничтожить их.

Под конец платформа приобрела первозданную чистоту, словно компьютер только что сошёл с заводского конвейера. Впечатление портила только кучка потрёпанных томов в дальнем углу.

У платформы оказалось даже нечто, напоминающее балкон. Закончив уборку, я вышла на него (так и тянет написать: «подышать свежим воздухом», но о каком воздухе в виртуале может идти речь?). Наверное, мне просто захотелось полюбоваться окрестностями.

Я дала платформе самый малый ход и принялась разглядывать проплывающие мимо величественные сооружения. Абсолютное сходство с бетонными гробами, особенно если смотреть снизу и чуть сбоку! Интересно, вид платформ на здешнем сайте канонизирован или можно применять оболочку на своё усмотрение? Скорее, первое, иначе нашёлся бы хоть кто-нибудь, если не изменивший вид своей платформы, то хотя бы разукрасивший её в более весёлый цвет.

Неожиданно мимо проплыла платформа, в окне которой горел свет.

Кто-то из наших или в кучку первоклашек затесался старшекурсник?

Я хотела сделать так, чтобы наши платформы чуть соприкоснулись, но немного не рассчитала, и из-за сильного удара едва смогла удержаться на ногах.

— Какого хрена?! — Заорал косматый старик, выскакивая на свой балкон. Я чуть не умерла от страха.

— Я… нечаянно… Я уже… тут… ухожу…

— Ты кто?!

— Меня Настя зовут, — призналась я, чувствуя, что жить мне остаётся не больше минуты. — Бахмурова.

— Настюх — ты, что ли?! — Расхохотался старик. — Проходи, сейчас я состыкуюсь с твоим гробом!

Я покачала головой, отступая на шаг.

— Не пойду! Вы кто?

— Да Никита я, неужели не узнала?!

Вскоре мы сидели на его платформе.

Никита нарядился под какого-то древнего рокера: кожаная куртка с множеством заклёпок, огромные, на пол-лица солнечные очки, густая чёрная борода, пышная шевелюра седых волос.

— Это точно ты? — Недоверчиво осведомилась я.

— Кто же ещё! — Самодовольно хмыкнул рокер, обошёл вокруг заваленного бумагами стола, по хозяйски развалился в кресле, с усмешкой воззрился на меня. — Моя платформа, каким хочу, таким и хожу. Как я тебе?

— Жуть!

— Я тоже так думаю.

— Чуть не умерла от страха, когда тебя увидела. Не можешь оболочку…, — я запнулась, — подемократичнее подобрать?

— Мне нравится.

Мне оставалось кротко вздохнуть. А что ещё можно сделать? Мальчишки живут в каком-то своём непонятном мире, понять их абсолютно невозможно.

— Тебе чего не спится? — Спросил Никита.

— А тебе? Ты ведь каждое утро заспанным приходишь!

— А тебе-то что с того? Я же не могу только учиться и учиться, мне и жить когда-нибудь надо!

— Это ты ЗДЕСЬ живёшь?

Я глядела обширное помещение, напоминающее зал деревенской библиотеки. В нём было так много всего (особенно книг и всяких записей), в нём царил такой порядок (относительный, конечно), что я не могла вслух не позавидовать.

— А ты чего такая взъерошенная? Случилось чего?

Я кивнула, некоторое время собиралась с мыслями, а потом принялась рассказывать о своих злоключения.