Насмешка

Ригнард Магинбьорн проснулся, когда за окном совсем рассвело. Он некоторое время смотрел в потолок, не понимая, где находится. Затем встревожено дернулся и сел, почувствовав небольшую боль в ране, но сегодня эта боль казалась настолько незначительной, что он даже не обратил на нее внимание. Молодой мужчина с удивлением осмотрел себя, обнаружив, что раздет до исподних штанов. Зато повязка была свежей. А еще он чувствовал то, что не чувствовал с тех пор, как покинул родной замок  - ласс выспался. Он повернул голову и обнаружил друга и спящую на его коленях сестру.

Ригн слегка нахмурился, не одобряя подобной вольности, но тут же махнул рукой и усмехнулся. Представшая ему картина была умиротворяющей, и невольное раздражение схлынуло так быстро, что мужчина сразу же о нем забыл. Он огляделся, отыскивая свою одежду, но не нашел. Однако на стуле лежали чистая рубаха и порты из грубого полотна, гораздо превышающие объемы Ригнарда, но он предположил, что все это приготовили все-таки для него. Натянув одежду, ласс усмехнулся.

- Хоть на поле ставь, - произнес он шепотом.

Затем еще раз взглянул на Гаэрда и Лиаль и покинул комнатку, спеша узнать, где они находятся, и что произошло. Ригн застал Эльгу, встретившую его приветливой улыбкой и легким поклоном. Затем взгляд женщины прошелся по лассу, и она отвернулся, пряча смешок. Ригнард заметил, но не смутился.

- Чем вам не нравится мой наряд, благородная дама? – спросил он, опускаясь на скамью рядом с женщиной.

- Благородная дама? – вздернула брови Эльга, с интересом поглядывая на вчерашнего покойника.

- Конечно, - кивнул ласс, поймал руку женщины, сжимавшую большой нож. Затем поднес ее к губам и задержал на хозяйке взгляд.

Она прищурилась, высвободилась из захвата мужских пальцев и погрозила Ригнарду:

- Ох, и жук вы, господин, ох, и пройдоха. А как мужу расскажу? Его одежка-то на вас.

Молодой ласс широко улыбнулся. Он оттянул рубаху, тряхнул ею и невозмутимо заметил:

- Маловат он у тебя, хозяюшка. Рубашка в плечах жмет.

Женщина хмыкнула и вернулась к своему занятию. Ригн поставил локоть на стол и опустил подбородок на раскрытую ладонь. Он с интересом рассматривал женщину, теперь делавшую вид, что его нет рядом. Вскоре на ее щеках появился яркий румянец, Эльга покосилась на ласса и уперла руку в бок.

- Вы глаза так сломаете, господин, - ворчливо заметила она.

- От такой красоты почему бы и не сломать? – ответил ласс Магинбьорн.

- Да я же вам в матушки гожусь! – возмутилась женщина.

- Разве? А мне показалось, не больше, чем старшая сестрица, - промурлыкал наглец, окончательно смутив хозяйку.

- Да ну вас, благородный ласс, - Эльга поспешила отойти к очагу, где в котелке булькала ароматная похлебка. – Вот и скажи, что вчера, едва не помер. Всех умотали, а теперь, поглядите, глазки строит, бесстыдник.

Она обернулась и укоризненно покачала головой. После налила похлебку в миску и поставила перед посерьезневшим мужчиной. Затем подала хлеб и ложку.

- Ешьте, господин, - улыбнулась женщина. – Голодный, небось.

- Что было вчера? – спросил Ригнард, вновь ловя Эльгу за руку и усаживая рядом. – Расскажи.

- Так вам все сестрица расскажет, или друг ваш, а мне некогда беседы вести, - попробовала отговориться женщина.

Сказать по правде, смущал ее молодой ласс. Может, он и не был так красив, как его сестра, но пригож необычайно. А то, как он повел себя, заигрывая с простой женщиной, уж и вовсе выбило ее из колеи. Давно уж прошла пора ее девичества, когда солнце светило ярче, и слаще пели птицы. Когда парни строили глазки, говоря, красивые слова, и норовили сорвать поцелуй с уст юной Эльги. И муж уже так жарко не обнимал, как в ту пору, когда привел ее в свой дом, а уж слов красивых и приятных и вовсе не говорил. Потому смутилась женщина, и теперь хотела сбежать подальше, только вот молодой ласс имел другое мнение.

- Ничего они мне не расскажут. А коли и расскажут, то не все, потому лучше ты, - после этого отпустил руку женщины и взялся за ложку.

Эльга с сожалением взглянула на осиротевшую руку. Поднявшись с места, она отошла к очагу, затем взялась за веник, так она не смущалась, и рассказывать было проще. Эльга поведала и о том, как ласс потерял сознание, и про начавшуюся горячку, и как муж ее побежал за местной знахаркой. И про то, как переживала лаисса, тоже рассказала. Потом, поколебавшись, все же решилась и про ведьмину плату сказать.

Ригнард слушал, все больше мрачнее. Под конец рассказа Эльги и вовсе зло отбросил ложку. И если в начале ему хотелось сказать знахарке спасибо, то в конце желание свернуть старухе шею стало непреодолимым.

- Что с ведьмой? – спросил ласс.