Наследный принц

И только жених — кронпринц Генрих — выглядел так, будто мыслями был где-то далеко. Нет, он не оставлял невесту без внимания, был безукоризненно вежлив. Но беседу поддерживал рассеянно, отвечая на вопросы одной-двумя общими фразами. И вообще, казалось, старался как можно меньше касаться княжны, словно опасался сделать неверное движение. Это был совсем не тот мужчина, с которым она познакомилась неделю тому назад. Озабоченные взгляды королевы и вопросительные — принцесс ясно давали понять, что им тоже неизвестна причина такой отстраненности.

Нельзя сказать, что Либуше так уж стремилась привлечь к себе внимание кронпринца. При первой встрече они, вроде, неплохо поладили, но мысль о том, что придется оставаться с ним наедине все еще вызывала панический страх. И все же, то, что жених охладел к ней так быстро и внезапно, оказалось неприятным сюрпризом. Радостное настроение от прогулки немного померкло. Однако, княжна продолжала улыбаться.

Вернувшись в свои покои, девушка получила возможность задуматься над происходящим. Краем уха слушая болтовню подружек, спешащих расспросить о подробностях прогулки, Либуше случайно обратила внимание на вчерашний подарок кронпринца. Пышная роза на коротком стебле, явно сорванная с куста в саду, а не выращенная оранжерее, стояла в невысокой округлой вазе.

Случайно брошенный взгляд выхватил из общей картины то, что ускользнуло от внимания вчера. Роза не стояла в вазе, а, фактически, лежала цветком на узком горлышке. В одном месте, почти посредине, стебель был поврежден. Словно его слишком долго мяли в руках или по неосторожности крепко сжали. Слишком крепко, почти расплющив тонкий прут. Вспомнив, когда именно она получила подарок, Либуше замерла от понимания: «Он все знает!».

Следующий вопрос был: «Как?». То, что у замковых стен бывают уши, княжна знала не понаслышке. Но чтобы услышать тот единственный разговор, который мог бы так зацепить кронпринца, уши должны не просто быть, а быть очень чуткими. Или сидеть очень близко. Дав себе зарок, поискать при случае лазейки, княжна заявила, что хочет отдохнуть.

Под предлогом, что прогулка с сиятельными родственницами изрядно ее утомила, удалось отослать девушек и няньку. А вот пани Мерана с воеводиной, не сговариваясь, остались. Но на все попытки порасспросить, что и как, княжна только отмахивалась. Говорить откровенно в своей спальне она больше не решалась. Да и не хотелось, если честно. Начни она обсуждать изменения в настроении кронпринца, пришлось бы сознаваться не только в собственной болтливости, но еще и в неосторожности. А последнее было намного хуже, чем пара случайно сказанных слов.

По виду Мераны и Добыславы было видно, что внезапная усталость никого не обманула. К счастью, статус княжны защищал в какой-то мере от нежелательных расспросов. Поэтому ее оставили одну. Стоило женщинам выйти, Либуше тут же резво вскочила с постели и пошла вдоль стен комнаты, старательно, как показывал когда-то старший брат, «выстукивая» их в поисках полостей.

Ничего. То ли потайные дверцы были так хорошо спрятаны, то ли не было их — ходов в эту комнату. Только в двух местах деревянные украшения показались девушке подозрительными. В безупречно обставленной комнате они висели, словно не совсем на своем месте. И то, заметно это становилось только тогда, когда особо придирчивый гость начинал старательно приглядываться.

«Ну, погоди ж ты у меня, крулевич!» — с досадой сжала кулачки Либуше. — «Дай только улучить момент, уж мы с тобой поговорим начистоту!»

Глава четвертая

В Принценхауз Генрих вернулся только для того, чтобы переодеться к ужину. Сегодня опять предстоял вечер в кругу семьи. Если бы не ожидаемый допрос, принц только порадовался бы такой возможности. Сейчас же оставалось только радоваться, что в замке нет еще и отца с братьями, которые не упустили бы устроить допрос по всей форме. Достаточно и того, что отчета потребует мама.

— Ну? — Ее величество, верная своим принципам, сначала дождалась окончания ужина. Теперь же она всем своим видом давала понять, что желает получить ответы на вопросы. — Генрих, может, расскажешь, что у вас тут стряслось?

— Ты о чем, мама? — Кронпринц скорчил невинную рожицу, понимая, что этот номер не пройдет. У него, в отличии от пройдохи Эрика, изображать святую невинность не получалось никогда.

— О том, что за всю прогулку вы с княжной едва парой слов перемолвились бы, не пинай вас время от времени мы. Такое впечатление, что Агата за полчаса прогулки стала ей ближе, чем ты — за всю неделю. Чем ты тут занимался без нас?!

Генрих подозрительно посмотрел на невесток. Мелисса сделала вид, что разглядывает тонкую вышивку на скатерти. Агата озорно подмигнула и принялась нарочито любоваться букетом на столике у окна. Поняв, что помощи с этой стороны ждать не стоит (чего, впрочем, и следовало ожидать), принц начал свой рассказ.

— Я ухаживал. Сопровождал на прогулках. Посылал цветы и записки.

— И все? — Ее Величество Ариана всплеснула руками.

— А что еще можно сделать в постоянном присутствии свиты? — Генрих сделал вид, что не понимает.