Наследный принц

Двое гвардейцев, поочередно сменяющие друг друга на веслах (хорош охранник, у которого руки от усталости немеют!), никак не комментировали решение принца. Просто давали возможность сполна насладится солнцем, ветром и доброй работой. И только когда Генрих, разогревшись, потянулся снимать рубашку, один из ребят заметил: «Обгорите, Ваше Высочество. Солнце на воде… сами знаете». Но кронпринц только отмахнулся: «Когда еще удастся так отдохнуть».

О том, что из окон замка за ними могут наблюдать, Генрих в этот момент не думал. Точнее, именно сейчас ему было все равно. Напугать княжну голой спиной принц не боялся. Во-первых, на таком расстоянии его еще поди узнай. Во-вторых, по его мнению, больше чем девочка напугана, ее уже не испугаешь. Это как в первом бою: до какого-то момента тебе очень страшно, потом — очень-очень страшно, потом — ты в ужасе. А потом тебе уже всего лишь страшно, потому что бояться еще больше ни один человек не в силах.

— Что ты там высматриваешь, княжно? — Пани Мерана подошла к Либуше, надолго застывшей у окна. — Не стояла б ты на солнце, что ли. Личико белое не палила б.

— Так солнце не повернулось еще, пани Мерано, — ответила княжна, продолжая пристально вглядываться в даль.

— Ну что там такое интересное? — Женщина не удержалась и тоже выглянула в окно. И тут же отвернулась, сурово поджав губы. — Не гоже княжне на простых мужиков засматриваться! Донесет еще кто крулевичу… — Громким шепотом попыталась она одернуть княжну.

— А это и есть — крулевич, — безразличным голосом отозвалась княжна, не отворачиваясь от окна.

— Где, крулевич? — Воеводина, которая как раз вошла в комнату, тоже не сдержала любопытства.

— А вон, на веслах, — Либуше кивнула в сторону лодки, которая возвращалась к берегу.

— Чернявый, что ли? — Близоруко прищурилась Добыслава. — Хорош, ничего не скажешь.

— И пани воеводина туда же! — Всплеснула руками пани Мерана. — Нас сюда послали, княжескую честь блюсти…

— Нас сюда послали невесту жениху довезти, — парировала воеводина Добыслава. — И не вижу большой беды, что невеста женихом залюбовалась. Опять же, кому тут доносить, если все свои? А и сболтнет кто лишнего, что с того? Нет тут никакой обиды, не в бане ж мы за ним подсматривали.

И, уже отойдя от окна, Добыслава, хоть и давала себе зарок не заводиться лишний раз с Мераной, не сдержалась. «А хоть бы и в бане, видно же, что есть на что глянуть». Девушки, Любина с Предславой, прыснули, прикрываясь рукавами. А княжна только улыбнулась, качая головой: «Шутница вы, тетушка». «А чего б не пошутить, если ко времени и к месту» — подмигнула воеводина княжне, — «какие наши годы?!».

Мерана хотела что-то сказать, но только махнула рукой. Пока они спорили, лодка с мужчинами скрылась за мысом и ругаться стало решительно не о чем. Да и некогда. После обеда Любуше предстояло знакомство со свекровью. Слуги уже доложили, что люнборгская крулева приехала с младшими невестками. А это уже не шутки.

Глядя на суету пани Мераны, воеводина тоже начала немного нервничать. Конечно, вторая и третья невестка — это не вторая и третья жена. Но, все равно, хоть и положено княжне первое место по праву, как жене наследника, кому, как не Добыславе, знать как непросто бывает вливаться в чужую семью. Так и вышло, что к концу сборов прогулку с королевой княжна воспринимала уже не как тяжкое испытание или обязанность, а как единственную возможность сбежать от старательных наставниц.

Солнце уже ушло за замковую гору, когда Либуше вернулась с прогулки, на которую ее пригласила королева Ариана. Ее Величество была очень приветлива Жены обоих младших принцев, приглашенные на прогулку королевой, — тоже. Стоило признать, что все оказалось совсем не таким страшным, как казалось поначалу.

Младшая принцесса Агата дома немного учила вендский. Она даже попыталась поговорить с княжной на этом языке, старательно подбирая и смешно коверкая слова. Выходило настолько забавно, что трудно было сдержать улыбку. Особенно весело было слушать, как принцесса старается выговорить твердое «л»: «пошля», «полямаля», «людка», «лушка»… Звучало это так, словно ребенок выговаривает первые слова. К счастью Либуше, сама принцесса Агата оказалась вполне добродушной особой, не сильно обидчивой и всегда готовой посмеяться над собственными ошибками.

Вторая невестка — принцесса Мелисса оказалась дамой совсем взрослой. Как поняла княжна, она была почти на десять лет старше ее. Если не забывать, что свадьбу второго принца играли совсем недавно, получалось, что выходила принцесса замуж изрядным перестарком. Вспомная, как переживала мама, когда пятнадцатилетнюю Либуше заксы все еще не спешили забирать со двора, оставалось только улыбнуться. Принцесса Мелисса говорила немного, но не скажешь, чтобы в семье ее терпели из милости.