Наследники предтеч. Выживание

Задержавшись на мгновение, я аккуратно ступила на столь необычную растительность. Ноги утопали в моховом болоте глубже чем по колено, но нижний, земельный слой оказался достаточно устойчивым. С чавканьем потоптавшись по мху, я, как обычно, когда находилась на твёрдой опоре, активировала антиграв наоборот, чтобы проводящее часть времени в облегчённом состоянии тело не растренировалось. После чего внимательно изучила красный ковёр. Мох оказался чуть жестковатым, почти покрытым водой и очень хорошо восстанавливал форму после деформации: даже после меня с утроенным весом (а вот это уже из чистого любопытства — не самоубийца, чтобы надолго так нагружаться) следы пропадали всего за полминуты.

Убедившись, что хищников вокруг не наблюдается, я с удовольствием повалялась в своеобразной ванне и даже потёрлась самодельной губкой из мха. И нацепляла каких-то кровососущих червей на всё тело. Осторожно отковырнув самых мешающих, оставила остальных, заодно решив узнать, сработает ли натуральный репеллент на этот раз и через какое время. А для того, чтобы не кормить всех желающих, залезла на небольшую высоту и засела за компьютер, проверяя реакцию червей на меня каждые полчаса. До устойчивой антипатии прошло целых двадцать девять часов. За это время я успела несколько раз слазить наверх поесть, да и светлое время суток приближалось к концу.

Поскольку тревожить людей ночью посчитала невежливым, решила отложить запланированный визит на завтра. А пока ещё раз насладилась лесной ванной. После купания вдруг поняла, что мало захотеть — надо ещё и отыскать старых знакомых. Поэтому, не теряя времени отправилась на поиски лагеря, в котором живет Дмитрий, или хотя бы близко расположенного ручья, на что и потратила значительную часть тёмного времени суток. Потом поднялась вверх и наскоро соорудила гнездо для ночлега. Теперь, когда я получала питание в достаточном количестве, потребность в сне сильно сократилась: если раньше, чтобы сохранить работоспособность, приходилось спать более тридцати часов, то есть более полусуток, то теперь, чтобы выспаться, вполне хватало десяти часов.

На рассвете продолжила поиски, и к середине дня они увенчались успехом. Из-за ствола дерева я грустно смотрела на полуразрушенный лагерь. Судя по всему, а именно — по кучам вещей, они собирались уйти. Но не успели.

Однако скоро выяснилось, что первое впечатление ошибочно. Услышав звуки приближающихся животных, я поспешила залезть на приличную высоту. Животные оказались… людьми. Среди них с трудом, но удалось узнать Дмитрия. Полуголые, с безобразно разросшейся и свисающей толстыми многочисленными складками плотью, они казались гораздо шире, чем раньше. Кожа местами покрылась даже не волосами, а самой настоящей шерстью, а голые участки испещрены бурыми и коричневыми пигментными пятнами, гноящимися язвами и красными рубцами шрамов. Волосы выросли ещё сильнее, чем у меня за это же время, губы, нос и надбровья или сильно опухли или тоже разрослись. Кисти и стопы увеличились в размерах, наверное, на четверть, пальцы утолстились. Казалось, люди даже стали несколько выше, хотя уж куда им расти, и так под два метра были. Но самое страшное — они принесли с собой добычу. И таковой являлась невысокая окровавленная девушка и груда вещей, которые монстры, рыча и невнятно огрызаясь, принялись растаскивать по трём кучам. Вдоволь наругавшись и поделив, наконец, отвоёванное имущество, они обратили внимание на еле живую жертву. При этом оба самца (мужчинами их называть уже не хотелось) приступили к тому, что обычно совершают сексуальные маньяки, а самка с визгливыми маловразумительными криками прыгала вокруг. Наконец, ей надоело ждать, когда напарники натешатся и, взяв топор, она с размаху отрубила у девушки большую часть руки, после чего, схватив свою добычу и вцепившись в неё зубами, радостно убежала на свою кучу. Я стряхнула накатившееся от жуткой картины оцепенение и поспешила подняться к вершинам крон. Всё равно в одиночку ничего с ними сделать не смогу, а присутствовать при кровавом пиршестве не хочется. В каком-то плане людоедка даже оказала жертве услугу: лучше умереть быстро, от потери крови, чем медленно, но не менее мучительно.