Наследник древней силы 4. Вражда

Лишь на миг перед моим взором возникла эта картина, а затем мир стал прежним. Мы всё так же двигались среди машин, летевших по широкому проспекту. По встречной полосе тёк ещё один поток, застеклённые фасады торговых и деловых центров блестели на солнце, которое наконец-то выглянуло из-за туч.

Видение пронзило мою голову, словно кинжал, оставив в памяти глубокий след. Возможно, оно предвещало грядущие бедствия для Новгородского княжества, возможно, предостерегало, а может быть — это просто очередная блажь разыгравшегося воображения. Ясно одно: я не хотел, чтобы видение стало явью.

А вот в боярском районе было не так спокойно. На перекрёстках стояли броневики с гербами разных родов и дружинники в полевой форме, касках и бронежилетах. Значит, главы семейств уже обо всё знали и готовились к худшему.

Максимилиан Сергеевич ждал нас. Одетый по-домашнему — в брюки, рубашку и шерстяной безрукавный свитер, обтягивающий его крупное дородное тело — князь встретил меня с Николаем в передней и проводили на второй этаж. Мы устроились в угловой комнате, окна которой выходили в сад, тонущий в белом цветении вишен. Максимилиан Сергеевич плотно закрыл двери и предложил на выбор воду и сок, что стояли в графинах на полке шкафа.

Мы устроились на угловом диване, напротив которого на стене висела длинная трубка — проектор голографического экрана.

— Полагаю, вы уже знаете, что произошло, — проговорил Максимилиан Сергеевич. — У нас опять сменился великий князь. Святослав Борецкий требует принести ему клятву верности. Бумаги уже всем разослали. Быстро, однако, он сориентировался. Похоже, операция готовилась заранее.

— Конечно. По плану я должен был погибнуть в то же время, что и Ростислав, — напомнил я. — Вот только не сложилось.

— Но похоже, Святослав считает, что ему всё сойдёт с рук.

— Вы считаете иначе? Ему не сойдёт это с рук?

— А вот это интересный вопрос, — Максимилиан поднял палец вверх и многозначительно посмотрел вначале на меня, затем на Николая. — Поэтому я и пригласил вас. Хорошо, что вы здесь, Николай Эдуардович. Ваше мнение мне тоже интересно.

Николай задумался.

— Могу поделиться своими догадками, — с неуверенностью в голосе проговорил Николай, — но мне, к сожалению, пока известно очень мало.

— К убийству Ростислава с большой вероятностью причастны Голицыны, — заявил я. — Святослав без поддержки канцлера не пошёл бы на такое.

— Серьёзные обвинения, — вкрадчиво проговорил Максимилиан. — Почему так считаете?

— Сами посудите, дом великого князя разрушен, а возле поместья — техника без опознавательных знаков. Новгородская дружина? Вряд ли. Последний раз что-то похожее было в прошлом году, когда тут орудовало УВР. Да и разрушения такие, как будто бомбу скинули. Значит, без военных не обошлось. А военные сами знаете, кому подчиняются. Полагаю, между недавним назначением на пост канцлера Николая Голицына и убийством Ростислава есть прямая связь.

— Я уже успел поговорить с некоторыми людьми, — тон Максимилиана Сергеевича стал крайне серьёзен, — и слышал похожие суждения. Кто-то утверждает, что поместье разбомбили с самолётов, другие считают, что имел место запуск баллистической ракеты. У дружины таких средств нет, поэтому, да — военные постарались. В любом случае, у нас многие недовольны.

— То есть, вы не намерены приносить клятву новому великому князю? — прямо спросил я.

Максимилиан сделал паузу, обдумывая ответ.

— Для начала хотелось бы прояснить ряд вопросов, — проговорил он с осторожностью. — СРК сейчас штормит из-за внутренних распрей, а теперь и у нас проблемы. Правящее семейство устраивает внутри себя резню и, заметьте, не первый раз. Но если раньше подобные вещи делались тихо, то сейчас это происходит практически у всех на виду. В ходе нападения погибли люди, в том числе дружинники, защищавшие поместье. Кто-то должен ответить.

— Должен ответить тот, кто это сделал, — сказал я. — Голицыны так просто от нас теперь не отстанут. Святослав — их марионетка. Не удивлюсь, если завтра Новгород станет частью Московского княжества.

— Так далеко заглядывать пока не будем. Да и прямых доказательств у нас нет. А вот объяснение надо затребовать, прежде чем мы принесём клятву. Как считаете, Николай Эдуардович?

— Да, Святослав должен дать объяснение своим поступкам, — согласился Николай. — Каким образом вы хотите этого добиться?

— Сейчас невозможно сказать ничего определённого, но данный вопрос будет обсуждаться. Я же просто прошу вас повременить с клятвой. Хотя бы три-четыре дня. По закону у нас есть неделя. Никто не имеет право торопить нас.

— Максимилиан Сергеевич, я вот что думаю, — вновь вклинился я в разговор. — Мы с Николаем, пока ехали, тоже обсуждали ситуацию, и мне кажется, что новгородские рода должны, наконец, перестать закрывать глаза на беззаконие и перейти к конкретным действиям.

— О том мы и ведём сейчас речь, — подтвердил Максимилиан Сергеевич.