Наследие предков

— А зачем в это вмешиваться иностранному журналисту? Он был под защитой международного права, — развел руками Андрей. — Вышел бы и поднял руки вверх.

— Рихард Зорге[26] тоже был журналистом, — усмехнулся Тигран. — В то время самая распространенная легенда для тайных агентов.

— А разве Чили была союзницей Германии в ту войну?

Загорский мотнул головой:

— Нет. Но с девятнадцатого века в Чили обосновалось очень много переселенцев из Германии и, особенно, из Восточной Пруссии. У них были давние связи.

— Так эти-то сейчас зачем приплыли?

— Объект «Валгалла», — развел руками Александр.

— Но ведь ты сам сказал, что это был миф. Дезинформация.

Загорский поднялся и пристально посмотрел на морпеха.

— А если нет?

Глава 13 РАЗГОВОРЧИВЫЙ ЯЗЫК

— Это каким дурным ветром тебя сюда занесло? — недобро усмехнулся Стечкин, пристально глядя на Пауля Рохеса.

— Простите, я не совсем понимаю…

— Как вы здесь оказались, если вы и правда из Чили?

— Приплыли на корабле.

— Слышь, мил человек, ты тут в игры с нами не играй. Дурака не валяй…

— Я знаю. Нам много говорили о варварской жестокости русских по отношению к пленным, — мрачно проговорил Пауль.

— Что? Что ты сказал? — привстал майор. — Это кто же тебе такое наговорил, урод?

— Остынь, Василич, — одернул его прапорщик. — Им же, небось, мозги промыли, перед тем как сюда отправить. Пропаганда, понимаешь.

Недобро сопя, Стечкин взглянул на своего сослуживца и снова сел на свой стул.

— Можешь не сомневаться: надо будет — начну пытать. Надо будет — кости переломаю и ногти выдерну. Так что говори четко и ясно. Зачем вы приплыли?

— За наследием основателей.

— Что за наследие?

— Это известно только нашему командованию.

— Кто такие основатели?

— Основатели закрытых колоний Третьего рейха. Я вырос в одной из таких.

— И кто они? — еще больше нахмурился Стечкин.

— Вы же должны понимать… Когда разгром Третьего рейха был лишь делом времени и в руководстве рейха это понимали, начались разработки законсервированных на особый период планов эвакуации достояния империи. Однако люди, что руководили этими проектами, были разобщены некоторыми факторами. К примеру, были те, кто хотел заключения сепаратного мира с Британией и США в пользу открытия совместного фронта против Советов. Были те, кто разочаровался в Адольфе Гитлере как в лидере нации и рейха за его ошибки, приведшие к катастрофе. Но были и те, кто всегда оставался верен фюреру. Между группировками начались интриги и вражда. Это сыграло не лучшим образом в отношении эвакуации многих важных вещей. В итоге носителей идей, знаний и тайн рейха разбросало по всему миру.

— Например? Ну, про Чили я понял. Где еще?

— Вам что-нибудь говорят такие имена, как Вернер фон Браун? Или Отто Скорцени? Фон Браун с группой своих инженеров и офицеров СС обосновался в США и впоследствии стал отцом и руководителем всей американской ракетной и космической программы.

— Американцы его поймали, — усмехнулся Стечкин.

— Если бы он не хотел, его бы не поймали. Просто фон Браун решил для себя, что работать на американцев будет лучшей долей. И тогда остальные потеряли тот сегмент знаний, что отвечал за ракетную программу рейха. Скорцени бежал в Испанию. В то время там правил Франко. Позже Скорцени спутался с израильской разведкой. Однако этим он не только обезопасил себя от их мести, но и стал поставщиком важной информации для тех основателей, что осели в Аргентине и Чили. Но были и те, кто практически порвал с остальными и обосновался в Антарктиде.

— Даже так?

— Представьте себе. Наиболее многочисленные поселения и колонии рейха были именно в Южной Америке. И многие функционируют до сих пор. Например, наша колония. Последние перед большой войной годы новые Чилийские власти, правда, пытались покончить с нами. Но за долгие годы мы крепко культивировались там. Во времена генерала Пиночета мы тесно сотрудничали с его секретной службой ДИНА. Это дало нам нужные связи и силу, которые не подвели нас и после прихода к власти в Чили гнилых либералов.

— Как вы сотрудничали? — прищурился майор.

Пауль замолчал, опустив взгляд.

— Чего молчишь, Гомес?

— Я Рохес. У нас, к примеру, или на вилле Гримальди, существовали тайные пыточные центры для политзаключенных. Промышленный подход к умерщвлению людей и уничтожению их останков.

— От суки, а! — прорычал Шестаков.

— Тихо Эдик, — теперь майор успокаивал товарища. — Глянь на него, он, кажись, чурается такой правды. Стыдно да, Педро?

— Я Пауль. Не могу сказать, что такие вещи вызывают у меня гордость за предков. Я легионер, но не маньяк. Хотя должен признать, что опыты доктора Менгеле, которые он продолжил у нас, положительным образом сказались на нашей медицине.

— Менгеле? — вскочил Шестаков. — Уж не Йозеф ли Менгеле?

— Слышали о нем? — удивился Рохес.

— Да об этом упыре весь мир слышал!

— Да, после той войны он некоторое время скрывался у нас.

Прапорщик процедил несколько грубых ругательств и снова присел.

— Откуда у вас такое оружие и каски? Тоже основатели привезли? — спросил Стечкин, прикуривая.