Наследие чародея (Изавальта - 1)

Он достал нож и приставил его к горлу лошади. Лошадь в обличье оленя нервно гарцевала и ржала. Должно быть, лисы были уже близко. От одного воспоминания о том, как взгляд Старшего Брата сверлил его спину, кровь застыла у Калами в жилах.

Авангард процессии приблизился к останкам обожженного дерева.

- Стой! - крикнул один из солдат, осадив лошадь. Это был грузный, широкий в плечах человек. Он неуклюже слез с лошади, прошествовал вперед и стал исследовать упавший ясень. Лошади, почуяв странные запахи, доносившиеся из леса, стали ржать и закусывать удила.

Сакра встревоженно приподнялся в седле. Ананда что-то сказала, и несколько фрейлин нервно захихикали. Императрица, не вылезая из седла, чтобы не запачкать свои прелестные туфельки грязью Лисолесья, продвинулась вперед и отдала какие-то распоряжения офицерам.

Калами разрезал уздечку, и заклятье, удерживавшее лошадь-оленя в повиновении, разрушилось. Она тут же понеслась к знакомой дороге, ведущей к дому, и выскочила из леса прямо перед императрицей. Лошадь Ананды, и без того напуганная лисьими запахами, теперь обезумела вовсе и понеслась, разбрасывая копытами снег и прелые листья. Но не по безопасной дороге, а прямо в лес.

Привыкшие к темноте глаза Калами разглядели, как три тени стремглав метнулись за ней, намного опережая стражников во главе с Сакрой, которые, опомнившись, тоже бросились в погоню.

Калами удовлетворенно улыбнулся, подобрал свою поклажу и зашагал в глубь леса. Предстояло пройти еще три мили, чтобы достичь скалистого побережья и маленькой гавани, где его ждет лодка. Ему хотелось отплыть до того как лисы завершат его маневр. До того, как Сакра вернется на дорогу и получит от своих шпионов донесение о том, что Калами исчез.

К этому моменту Вэлина Калами здесь уже не будет. Он будет в далеком чужом мире, за Землями Смерти и Духов, за пресноводным морем, где та, кого он так долго искал, ждет в своей башне, сжимая в руках зеркало давно умершей женщины, и глядит на свое отражение, играя с лучом лампы: свет - тьма, свет - тьма...

Зеркало выпало у Бриджит из рук и со звоном ударилось об пол.

"Боже всемогущий! - Она схватилась за поручни, жадно глотая воздух. Что происходит?"

Несколько минут она дышала так тяжело, будто пробежала тысячу миль. Ее колотила дрожь, горло, казалось, было набито песком, и она судорожно глотала слюну, пытаясь избавиться от этого чувства.

- Что происходит?! - закричала Бриджит.

Ни маяк, ни озеро, ни ночь ей не ответили. Она взглянула на оборотную сторону зеркала с гравировкой в виде роз и лилий, и в глазах Бриджит был такой ужас, словно зеркало могло встать на дыбы и наброситься на нее.

Но зеркало не шевелилось. Стальные перила нагрелись под пальцами, дрожь унялась, дыхание выровнялось, и Бриджит немного пришла в себя.

- Что ж, - произнесла она, отбросив упавшие на лицо пряди. - Могли бы и предупредить меня, мистер Вэлин Калами.

Вэлин Калами - и заколдованное вино, и лисы на снегу, и императрица на лошади... Почему он ни словом не обмолвился об этом? О чем еще он умолчал?

Собравшись с духом; Бриджит нагнулась, чтобы поднять зеркало. Она осторожно взялась за серебряную ручку, но ничего особенного не произошло. Тогда, стараясь не глядеть на него, Бриджит сунула зеркало в карман передника.

Зачем мама показала ей все это?

"Это не мама, это просто твое воспаленное воображение", - сказала себе Бриджит. Но она и сама знала, что это не так. Это было мамино зеркало, и Боже правый! - это был призрак мамы. Рука в кармане стиснула серебряную рукоятку. Столько всего случилось невозможного, и столько появилось вопросов...

Уверенно можно сказать лишь одно: ни на один из своих вопросов она не получит ответа, стоя здесь.

Итак, оставалось лишь два пути - либо продолжать жить дальше с этими вопросами, жить так, как советовала ей тетя Грэйс, либо отправиться туда, где лисы разговаривают, а призрак мамы может прогуливаться с ней по зимнему лесу.

Бриджит взяла свечку и пошла вниз по лестнице. Подойдя к комнате для гостей, она набрала в грудь побольше воздуха и открыла дверь.

Огонек свечи озарил лицо спящего чародея, и он проснулся.

- Я поеду с вами, - просто сказала Бриджит.

- Спасибо, госпожа. - В его шепоте ей послышалась искренняя благодарность. - Вы не пожалеете об этом.

Бриджит вышла из комнаты.

- Да, - прошептала она, глядя на деревянную струганую дверь. - Не знаю, что будет дальше, но жалеть я не стану.

Оставшись один, Калами некоторое время лежал прислушиваясь. Сначала он услышал тихие шаги Бриджит по коридору, потом - как открылась и вновь закрылась дверь ее комнаты. После этого наступила тишина, которую лишь изредка нарушал свист ветра под карнизом.

Убедившись, что в доме все тихо, Калами отбросил одеяло и сел. Маяк за окном посылал свой луч через озеро, неутомимо и усердно выполняя свою работу. Потрудиться предстояло и Калами.

Он взял с подоконника свой пояс и положил его на кровать. Затем вернулся к окну, поднял раму и распахнул ставни. Холодный осенний ветер без труда пробрался под ночную рубашку, позаимствованную из гардероба Эверета Ледерли.