Наследие чародея (Изавальта - 1)

Бриджит остановилась и в упор посмотрела на него. "Какая бы опасность мне ни угрожала и кем бы ты ни был, я не потерплю, чтобы на меня орали!" По тому, каким тяжелым взглядом Бриджит наградила Калами, это было ясно и без слов.

Секунду спустя ее правый глаз уже видел притихшего человека, в то время как перед левым по-прежнему стоял рычащий зверь.

- Прости, Бриджит, - сказал Калами с хорошо разыгранным раскаянием. - Я просто очень за тебя беспокоюсь.

"Да нет, просто ты очень во мне нуждаешься, иначе мы бы уже не играли в эти игры".

Бриджит решила переменить тему и, воспользовавшись случаем, снова добиться расположения Калами.

- Похоже, история, которую мне рассказывал Хранитель Бакхар, не очень тебя заинтересовала.

Калами горько усмехнулся, и на этот раз оба глаза Бриджит видели это с одинаковой ясностью.

- Да, должен признаться, это не самая любимая мною часть изавальтской религии.

Бриджит подобрала подол юбки, чтобы подняться по лестнице.

- Могу себе представить, какую версию тех же самых событий рассказывают в тех местах, откуда ты родом.

- Только не там, где могут услышать изавальтские уши, - невнятно пробормотал Калами, как будто и в самом деле боялся, что их могут подслушать. Он искоса глянул на Бриджит: - А тебе, похоже, знакомы такие вещи?

- Немного. - Бриджит взобралась на последнюю ступеньку крутой лестницы и глубоко вздохнула, насколько это позволял корсет. - Мой... ("Скажи "отец". Он ведь не знает, что ты знаешь") отец в молодости участвовал в гражданской войне. И уверял, что обе враждующие стороны рассказывали самые разные истории о том, как она началась и кто был виноват во всем этом кошмаре.

- Значит, ты можешь это понять. - Калами натянуто улыбнулся и повел Бриджит по широкому балкону, который затем превращался в завешанный гобеленами коридор. - Но я все равно не должен был говорить об этом так резко. Мы были сами виноваты в этом завоевании и теперь платим за нашу слабость, за наши ошибки. Так и должно быть.

- Кажется, ты говорил, что все это давным-давно в прошлом? - спросила Бриджит самым невинным голосом.

- Да, говорил. - Калами вздохнул, останавливаясь перед скромной дверью, которая, видимо, вела в комнаты Бриджит. Однако появилось кое-что новенькое: левым глазом Бриджит увидела, что от порога идет слабое сияние, которое ассоциировалось у нее с магией. - Возможно, я принимал желаемое за действительное...

"А может, опять врал", - подумала Бриджит, но говорить этого вслух не стала.

- Ты еще многого не знаешь, Бриджит, - мягко сказал Калами. Ведьма-зима держит нас в своих лапах и запирает в четырех стенах. Ты еще не видела народа этой страны и ее просторов, ее особенностей и противоречий, компромиссов и мелких распрей, которые раздирают ей сердце. Ты видишь только то, что происходит здесь, среди причудливо сложенных камней. - Он неопределенно взмахнул рукой. - Боюсь, этого недостаточно, чтобы понять всю сложность этого края и его истории.

"Нет уж, спасибо! С меня довольно и того, что происходит здесь!"

- Что ж, - Бриджит приклеила на лицо улыбку. - Придет весна, и ты все мне покажешь, правда?

- Правда. - Калами улыбнулся в ответ, но Бриджит увидела это только правым глазом. Левый же видел, как рот чародея растянулся в ухмылке подлом, торжествующем оскале. - Думаю, покажу, - сказал он, и Бриджит внутренне содрогнулась.

Калами коснулся губами двух пальцев на правой руке и приложил их к замочной скважине. Дверь послушно отворилась, и взгляду Бриджит предстали ее апартаменты. Все три камеристки, до этого сидевшие кружком возле очага, разом вскочили на ноги и с возбужденными возгласами окружили хозяйку.

- Никаких открытых дверей, Бриджит, - с порога напомнил ей Калами. Никаких путешествий в одиночку.

- Обещаю, - ответила она, и это слово так тяжело повисло в воздухе, что Бриджит уже пожалела, что произнесла его. От ее обещания что-то изменилось, она ясно это чувствовала, только не знала, что именно.

Однако Калами, похоже, был удовлетворен. Он вышел за дверь и закрыл ее за собой.

"Итак, сударь, теперь вы поместили меня в надежное место, - подумала Бриджит, глядя на дверь, в то время как девушки кудахтали и щебетали вокруг, потихоньку подталкивая ее к постели. - Вопрос только в том, что вы теперь собираетесь со мной делать?"

Наступило холодное серое утро и принесло с собой снег. Сначала редкие белые снежинки опускались на землю поодиночке. Потом стали собираться в пухлые хлопья. Потом их подхватило ветром и закружило в маленьких смерчах. Казалось, это ветер вытряхивает снег из облаков, словно озорной малыш, который добрался до мешка с мукой и рассеивает его содержимое по комнате, любуясь узорами на полу. Слуги, которым волей-неволей приходилось выходить во двор, протоптали между дворцом и службами "дорожки жизни". Метель тем временем становилась все непроглядней. Она со свистом набрасывалась на бесценные стеклянные окна, заполняла снегом и сглаживала каждую щелочку, закутывая дворец в белое покрывало стужи.