Наследие богов

— Не знаю, не знаю. Что-то тянет меня к нему. Который раз замечаю за ним, что он как-то по особенному смотрит на меня. Что-то хочет сказать и не может. Мечется у него душа и пристанища нигде не найдёт.

— Ты хочешь сказать, что Олег что-то о тебе знает, или знал раньше?

— Не знаю. Меня это тревожит.

— Может, показалось?

— Может, и показалось.

— Ты подумай на счёт Китежа. Не спеши, подумай. Время у нас ещё есть.

— Ладно, давай спать. Разбередил ты мне всю душу своим Китежем.

— Ну, спать, так спать.

Скоро из того места послышалось сопение двух друзей. Улыбнувшись, Олег вспомнил свою мать и Елену. Два самых дорогих ему человека. Как давно это было. Память не отпускала его, держа в цепких объятиях. С этими видениями, он и уснул.

Едва забрезжил утренний свет, и яркие звёзды стёрлись в посеревшем небе, Олег был уже на ногах, поднимая дружины. Нехотя, поднимались заспанные воины, потягиваясь от сладкого сна, подходили к реке и обмывались не успевшей остыть за ночь, тёплой проточной водой. Тихо заржали кони, требуя к себе внимания. Послышались первые голоса и весёлый смех. Появившееся из-за горизонта молодое красное солнце, встретил лёгкий утренний ветерок, расправивший складки на больших треугольных ветрилах боевых кораблей так, что вышитый на них сокол, гордо подняв свою голову, строго посмотрел в сторону Смоленска. Русские дружины готовились к походу. Для того, что бы перевезти на другой берег конницу, потребовалось немало времени, но переправляться через широкую с сильным течением реку вплавь, было неразумно и рискованно. Когда последняя конная сотня оказалась на другом берегу, корабли повернули свои носы по течению, и расправив паруса, двинулись на Смоленск. Княжеская ладья Олега шла первой. За ней, выстроившись в два ряда, шли норманнские драккары. Замыкали строй русские ладьи с соколами на парусах. Высокие крепостные стены Смоленска появились неожиданно, когда прошли излучину. Течение и свежий ветер в парусах, быстро гнали корабли к городу. Первым ударился носом о берег корабль Олега. Не дожидаясь остальных, Олег со своей личной дружиной, кинулись в открытые городские ворота. Это было проделано так неожиданно и быстро, что находящиеся на стенах дозорные, рассматривая приближающиеся непонятные им корабли, поздно спохватились и кинулись к своим воротам. Тяжёлые створки ворот дрогнули и начали сходиться. Сомкнуться им помешал Олег, ворвавшись внутрь и разметав по сторонам опешивших дозорных. Следом за ним ворвалась его отважная восьмёрка. С причаливших норманнских кораблей, уже бежали воины с обнажёнными мечами. Помогая Олеговой дружине, они распахнули настежь высокие, оббитые листами железа ворота, пропуская остальных внутрь Смоленска. Выскочившая из-за небольшого леса конница, рассыпавшись в стороны, рассредоточилась вдоль стен города. В Смоленске возникла паника. Вперемешку с воинами, не понятно куда, бежало мирное население. Небольшие отряды охраны, пытаясь остановить ворвавшихся в город воинов, хаотично ввязались в бой и тут же были уничтожены кровожадными норманнами. Олег вёл свою дружину к детинцу, туда, где находился князь кривичей Илларион. Не встречая особого сопротивления со стороны кривичей, он быстро оказался у белокаменного здания, возвышавшегося над всеми остальными. Когда до него оставалось с десяток шагов, он остановился напротив широких входных дверей. Малочисленную охрану оттеснили в сторону, что бы не мешалась под ногами. Створки массивных дверей резко распахнулись, выпуская из детинца высокого ростом Иллариона в окружении своих воинов. Теперь Олег стоял лицом к лицу с князем Смоленским. Показывая, что не желает кровопролития, Олег опустил свой меч. Его примеру последовали и все остальные его соратники, тем не менее, создав коридор и не пуская в него рвущихся на помощь своему князю, смоленских дружинников. Илларион осмотрел прилегающую к детинцу площадь, заполненную невесть откуда взявшимися захватчиками, и перевёл взгляд на Олега.

— Ты кто таков и что тебе нужно в Смоленске?

— Меня зовут Олег. Я князь Новгородский и пришёл к тебе с миром.

Илларион изобразил на лице удивление.

— С миром? Ты ворвался в мой дом, убил охрану и говоришь, что пришёл с миром? Я не знаю такого князя Новгородского. В Новгороде один князь — Рурик.

— Тем не менее, это так. Рурик умер и похоронен со всеми почестями. Я назову виновных в его смерти — это правители Киева Дир и Аскольд. Тебе ли не знать, что эти двое давно замыслили против Рурика тайный сговор. Скоро они ответят за это. Извини, что ворвались к тебе без приглашения, но по-другому бы не получилось. Выслушай меня Илларион и прими правильное решение.

— О каком решении ты говоришь?

— Дир и Аскольд наши враги. Тебя и твой народ, я вижу только в друзьях Новгорода и всей земли русской. В наших жилах течёт одна славянская кровь. Мы все братья по крови. Негоже нам убивать друг друга и ослаблять наши города на радость врагам нашим общим.

— Я вижу наших общих врагов, — Илларион указал рукой на стоявших рядом с Олегом норманн, — в твоих дружинах. Как тебя понимать?