Насколько прочно Основание

— Мне вот это не нравится, Жаксин, — тихо признал Гектор Аплин-Армак несколько часов спустя. Или так тихо, как только мог, чтобы его, во всяком случае, все же было слышно на перекладинах грот-мачты. Говоря, он смотрел вперед в подзорную трубу, и полоса сердитой белой воды, вырывающаяся из едва различимой серой массы материка, тянулась прямо поперек бушприта «Дестини». Он должен был держаться за свой насест гораздо крепче, чем обычно. Хотя ветер еще больше ослаб, пролив Скрэббл был неглубоким и коварным. Воздействие его волн могло быть сильным, особенно если прямо в него дул юго-восточный ветер, а движения мачт было достаточно, чтобы вызвать головокружение даже у Аплин-Армака.

— Простите, сэр, в этом нет ничего такого, что могло бы вам понравиться, — ответил дозорный, сидевший рядом с ним на пересечении рангоута.

— Нет. Нет, нет. — Аплин-Армак со вздохом опустил трубу и снова повесил ее на плечо. Он снова начал тянуться к заднему штагу, потом остановился и посмотрел на наблюдателя. — Лучше не надо, я полагаю.

— Лучше ни о чем не жалеть, сэр, — с ухмылкой согласился Жаксин. — Особенно учитывая, что старший лейтенант на палубе.

— Именно то, о чем я и сам думал. — Аплин-Армак похлопал моряка по плечу и пошел по более спокойной дорожке вант.

— Ну что, мастер Аплин-Армак? — спокойно спросил капитан Ярли, когда энсин добрался до юта. Сбоку от него стоял камердинер капитана, невероятно опрятный даже при таких обстоятельствах, а Ярли держал в руках огромную кружку с чаем. Пар от горячей жидкости унесло ветром прежде, чем кто-либо успел его увидеть, но тепло успокаивало его ладони, и он поднял кружку, чтобы вдохнуть пряный аромат, ожидая отчета Аплин-Армака. Однако крутой гребень мыса Ана был виден даже с уровня палубы, а это означало, что он уже имел, к несчастью, хорошее представление о том, что собирался сказать энсин.

— Белая вода чистая на носу, сэр, — подтвердил Аплин-Армак, отсалютовав. — Всю дорогу от берега, — его левая рука указала на северо-запад, — до добрых пяти румбов от правого борта. — Его рука качнулась по дуге с северо-запада на восток-северо-восток, и Ярли кивнул.

— Спасибо, мастер Аплин-Армак, — сказал он тем же спокойным тоном и задумчиво сделал глоток чая. Затем он повернулся к лейтенанту Латику.

— Глубина?

— Лот показывает двадцать четыре сажени, сэр. И обмеление.

Ярли кивнул. Двадцать четыре сажени — сто сорок четыре фута — относительно хорошо согласовывались с редкими (и ненадежными) глубинами, записанными на его далеко не полных картах. Но осадка «Дестини» при нормальной нагрузке немного превышала двадцать футов, и матрос на носу, несомненно, был прав насчет уменьшающейся глубины. Судя по всему, пролив Скрэббл быстро мелел, а это означало, что эти сто сорок четыре фута могут быстро исчезнуть.

— Думаю, мы бросим якорь, мастер Латик.

— Да, сэр.

— Тогда зовите вахту.

— Да, сэр! Мастер Симминс! Вахтенных к якорю!

— Вахтенных к якорю, да, да, сэр!

Дудка боцмана завизжала, и матросы помчались к своим местам. Оба главных якоря были готовы несколько часов назад именно к такой ситуации. Брезентовые накладки, которые обычно препятствовали попаданию воды через клюзы в ненастную погоду, были сняты. Якорные тросы, каждый чуть более шести дюймов в диаметре и девятнадцати дюймов в окружности, были пропущены через передний люк, проведены через открытые клюзы и прикреплены к якорям. Каждый трос делал оборот вокруг верховых долот, тяжелых вертикальных бревен сразу за фок-мачтой, прежде чем его следующие пятьдесят саженей отходили вниз, а верхний конец витка вел через люк к тросовому ярусу, где размещалась оставшаяся часть троса. Сами якоря были сняты с фор-каналов и подвешены к катушкам, а к кольцу каждого якоря был прикреплен буй.

При нынешних обстоятельствах в постановке на якорь не было ничего «рутинного», и Ярли передал пустую кружку Силвисту Рейгли, а затем встал, сцепив руки за спиной и сжав губы в задумчивом выражении, вспоминая состояние дна.

Его диаграммы для пролива Скрэббл вряд ли можно назвать надежными. Пролив был не особенно глубоким (что помогло объяснить, насколько сильными оставались волны, даже несмотря на то, что ветер продолжал стихать), но на карте были видны лишь разрозненные линии измерений. Он мог только догадываться о глубине между ними, и, судя по его навигационным заметкам, в этом проливе было немало совершенно неизведанных скальных вершин. Те же самые заметки указывали на каменистое дно, ненадежно держащее якоря, о чем он не хотел слышать в данный конкретный момент. Почти так же плохо то, что каменистое дно представляло серьезную угрозу с точки зрения истирания и изнашивания его якорных тросов, когда они волочатся по дну.