Нашедшие Путь

Потратив ещё день на приведение в порядок компьютера, Борис отправил сообщение. Ответ пришёл на удивление быстро: «Привет. Куда пропал?!. Ты зачем-то срочно нужен твоему попутчику, Дмитрию. Он пишет, будто случайно подсмотрел, когда я записывала тебе адрес…» Дочитав до конца, Борис ответил Даше, а затем послал короткое сообщение Дмитрию и взялся за другие дела. Мысли вертелись вокруг недавних событий. Борису хотелось посоветоваться с отцом Николаем и с Петром; он ненавидел себя за то, что, как ему казалось, он в очередной раз потерял тех, к кому успел привязаться, кого уважал и ценил, однако был не в состоянии заставить себя предпринять шаги для возобновления общения с ними. Эта собственная особенность раздражала Бориса; он ходил по комнате, отгоняя сон и заставляя себя думать. Память вдруг извлекла из его детства переписку с бабушкой, когда, по принуждению матери, реже — по собственному желанию, он с трудом писал несколько строк, а потом с нетерпением ждал ответа. Борис решительно взял лист бумаги и начал писать: «Здравствуйте, отец Николай. Я доехал нормально. Встретили меня хорошо. Спасибо Вам за все ваши советы, за изменение моих взглядов на жизнь. Полагаю, что о моих злоключениях на зоне Вам известно. Теперь я «на свободе», но свободы не чувствую, — душа будто осталась в неволе; а ещё какой-то «хвост» из неприятностей тянется за мной; боюсь стать причиной бед для близких мне людей, что называется — «подставить» их. Очень не хочется терять Вас и Петра; Вам вот решился написать, а Петру — не могу: что-то мешает, да и слов нет…»

Борис проснулся поздно. На улице было уже светло, но в комнате горел свет. Размяв через боль затёкшие руки, Борис перечитал письмо и, отложив его, принялся массировать виски. Голова болела, по всему телу разливалась ломота и слабость. Две чашки кофе и скудный завтрак несколько улучшили его самочувствие. Заглянув в электронную почту, Борис обнаружил следующее сообщение: «Здравствуй, Борис. Рад, что ты нашёлся, а то я боялся, что навредил тебе. Виноват я перед тобой: пришлось из поезда позвонить кому-то, пока ты спал, сообщить, что ты едешь… Эти ублюдки моим близким угрожали… До последней минуты всё хотел тебе признаться, но так и не решился. Извини. Какой-либо конкретной информацией, к сожалению, не располагаю. На всякий случай будь осторожен. Всего тебе наилучшего. С уважением, Дмитрий».

Борис вспомнил странное поведение Дмитрия в дороге. «Теперь понятно, что он беспокоился за своих и чувствовал себя виноватым, — думал Борис. — А какая мне польза от этой информации?»

Решив, что надо переключиться, Борис взялся за телефон:

— Лёха, привет!

— Привет, — ответил Алексей. — Разобрался со своими делами?

— Нет, не могу разобраться, а значит: общаться со мной — может быть опасно. Не боишься?

— Нет, не боюсь… Противно, знаешь ли, как-то подонков-то бояться.

— Ты на работе?

— Да.

— Когда освободишься?

— Практически, уже свободен: в бумагах копаюсь, если надо — могу уйти хоть сейчас.

— Может, я подойду к тебе, а там — «звякну» ещё разок?

— Ладно, давай, — договорились.

Борис быстро собрался и вышел. На душе было тревожно; сомнения терзали его до последнего момента. Даже уже достав «мобильник», он ещё долго озирался по сторонам, но телефон вдруг зазвонил.

— Да, — ответил Борис.

— Сейчас выхожу. Стой там, в «шарагу» — не заходи.

— Ладно.

Борис осмотрелся по сторонам и принялся неспеша прогуливаться около ворот. Вскоре появился Алексей; застёгивая на ходу куртку, он быстро приблизился.

— Пошли, — Алексей стремительно зашагал прочь от ворот.

— Куда ты так «летишь»?! — удивился Борис, едва поспевая за Алексеем.

— Хочу быстрей отойти от этого «гадюшника»… У тебя какие-то серьёзные проблемы? — Алексей замедлил шаг и взглянул на Бориса.

— Похоже на то.

— Не удивительно. Зря ты тогда взялся окружающую действительность переделывать.

— Что же мне надо было спокойно смотреть, как мерзавцы народ губят?

— И куда ж тебе против государства-то?!

— При чём тут государство?

— Ну как «при чём»?.. Если власти не борются с этим злом — значит: они в этом, как минимум, не заинтересованы.

— Ну как «не борются»?.. Они борются, правда, хреново, но борются.

— Делают вид, что борются. Хотели бы они что-то реально сделать — сделали бы; а не делают, я думаю, по двум причинам: во первых — сами с этого что-то получают, во вторых — выполняют заказ мирового «закулисия» по геноциду русского народа.

— Извини, Лёха, но это — бред какой-то… Что же они могли бы, по-твоему, сделать, если бы захотели?

— Для государства — это не составило бы особого труда, да и средств понадобилось бы значительно меньше, чем на нынешнюю профанацию. Надо всего лишь ликвидировать рынок сбыта, а для этого — надо выдавать наркоманам их отраву бесплатно, так же, как выдают наркотики онкологическим больным; тогда — наркомафия частично «загнётся», частично — «свалит» из страны.

— Ну а наркоманы — значит: пускай дохнут?.. Ну да, я-то, пожалуй, согласен, но…