Нашедшие Путь

— Нет, нет, — возразил Алексей, — не надо… Вы, что называется, будто сговорились: минут двадцать назад мать мне тоже предлагала бабушкину палку… Больничный мне в поликлинике дали — вот и ладно: есть возможность отлежаться дня два; надеюсь, что больше ничего и не потребуется.

***

Вечером пришла Катя.

— Ты ногу-то внизу не держи, — сказала она, закрывая дверь.

Алексей шутку понял, но всё-таки спросил:

— Это как?

— Вот так, — ответила Катя, подняв ногу над головой и, задержавшись в этой, почти балетной, позиции, спросила:

— Сделали тебе пункцию?

— Я только в поликлинике был; там пункцию делать отказались, но сделали бесполезную рентгенограмму и выдали больничный.

Видя, что Катя продолжает стоять с поднятой ногой, Алексей сделал то же самое.

— Вот, вот, — одобрила Катя, — так и прыгай, тогда и отёк быстро спадёт, и кровоподтёк рассосётся.

***

Дни шли, однако нога у Алексея продолжала болеть, хотя и не так мучительно, как раньше. В среду больничный лист продлили до пятницы. Видя, что отёк уменьшается, а прикосновения к области голеностопного сустава уже не так болезненны, Алексей начал делать самомассаж с мазями и осторожно разрабатывать ногу без нагрузки. «Нормально, — думал он. — В пятницу надо закрывать больничный, да и выходить, иначе потом совсем в работе увязну».

В пятницу, выходя из поликлиники, Алексей подумал, что хорошо было бы заменить старый, пропахший мазью боксёрский бинт на новый, и направился в спортивный магазин.

Он уже подходил к дому, когда боль в ноге вновь существенно усилилась. «Только этого не хватало!» — подумал он и, едва переступив порог квартиры, осмотрел ногу. Ситуация казалась удручающей: болезненность при пальпации и отёчность вернулись.

«И что же делать?.. Идти обратно в поликлинику?» — думал он. Время ещё позволяло это сделать, однако терпеть боль ещё часа два ему не хотелось. К тому же, длительная ходьба, явно, грозила усугублением ситуации. «Завтра — рабочая суббота, — размышлял Алексей, — у меня должно быть всего одно занятие, которое вполне можно отменить». С этой мыслью он позвонил в училище и, как ему показалось, легко договорился об отмене занятия.

***

Понедельник принёс Алексею не только улучшение самочувствия, но и сюрприз, наигнуснейший за всё время его работы в училище.

Вызов к директору не показался ему чем-то особенным, однако не более чем через десять минут Алексей уже считал, что до этого дня ещё в полной мере не знал, что такое — подлость.

***

Катя зашла в кабинет к Алексею только после занятий. Увиденное несколько удивило и насторожило её.

— Почему у тебя шкаф опустел? — спросила она.

— Книги пришлось сдать в библиотеку.

— Зачем?

— Выгоняют.

— Как?! Ты же на больничном был! — удивилась Катя.

— Сглупил немного: в пятницу сам же попросил больничный закрыть, а нога — опять разболелась; я, дурак, решил, что можно просто попросить, чтоб субботнее занятие отменили — будто забыл с кем дело имею…

— И что? — не поняла Катя.

— Пообещали отменить, а сегодня утром — суют мне для ознакомления акт о моём «прогуле», заверенный подписями всей администрации «шараги».

— Когда они все подписать-то успели? В субботу их тут, вообще-то, не было.

— Давно, видимо, ждали подходящего случая — вот и подсуетились, пока я из-за боли бдительность потерял… Знаешь ведь, как в бою бывает: забываешь на секунду о защите — получаешь удар.

— Довольно подло, однако.

— В первый момент мне это — вообще какой-то дикостью показалось, а потом, поразмыслив, понял, что для них это — в порядке вещей.

— Надо же в суд подавать!

Алексей отрицательно покачал головой и, чуть помедлив, продолжил:

— Я тоже сначала подумал, что буду подавать в суд; так директору сразу и сказал…

— А он?

— Он сделал вид, будто задумался; хотя, похоже, что всё уже было решено заранее; а потом сказал, что согласен на мой уход «по собственному желанию», ну и «нагородил» ещё чего-то, чтоб мне стало ясно, что суда он не боится.

— Получается, что у него ещё подлости хватило намекнуть, что если их за смерть Аниты не стали судить, то за противозаконное увольнение — тем более судить не будут?!

Алексей кивнул и продолжил:

— Похоже на то; хотя, возможно, что в этом был ещё и намёк на тот случай, когда я уже подавал на него в суд за незаконный выговор.

Походив по кабинету и отпустив несколько ругательных слов в адрес администрации училища, Катя вновь подошла к Алексею и спросила:

— А почему в один день-то?.. Они уже замену тебе нашли?

— Нет, конечно, — ответил Алексей, иронично усмехнувшись. — Думаю, что наплевать им на замену; им важно от очередного неугодного избавиться… Короче, получается всё примерно как в песне у Сергея Погорелова: «И каждого такое ожидает, кто не приучен задницы лизать…»

— «А кто лизал, на гору залезая, — мечтает всех за это наказать», — продолжила Катя.

— Вот, вот!.. А ваше обучение — это для них не цель, а лишь одно из средств для удовлетворения их патологических амбиций.

— Это — не новость, — заметила Катя.

— Ещё такой «прикол» случился во время всего этого паскудства… — вспомнил вдруг Алексей и усмехнулся.

— Что ещё?